Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия
Шрифт:
Реакция такая, как если бы президент вдруг заглянул.
– Прошу, – Гатанас указывает мне в сторону лифтов. – Не будем заставлять милую леди ждать.
Мы отправляемся за ней. Она быстро семенит тонкими ножками, то и дело нервно оглядывается.
Почему она пользуется лестницей, а не лифтом?
Как узнала, что мы будем здесь сейчас?
В какую часть телестудии мы отправляемся?
Почему в коридорах никого нет?
Ожидание подвоха усиливается, с каждым шагом я подбираюсь, готовлюсь отразить удар, ударить в ответ и бежать.
Осознание,
Я выбрала ехать с Гатанасом и использовать для защиты легенду о том, что Лео потерял ко мне интерес. Значит, я должна расплачиваться за последствия своих действий.
А мы всё идём, идём и идём. Гримёрша торопится, оглядывается, вся перепугана.
– Сюда-сюда, – лепечет она жалобно, распахивая дверь и указывая внутрь. – Пожалуйста, скорее!
Настороженная, я заглядываю туда.
Просторный немного неухоженный зал ярко освещён, с потолков свисают провода. Посередине в один ряд выставлены тринадцать трюмо с зеркалами. За ними сидят тринадцать девушек – все невесты-иномирянки. Живые, здоровые, что-то обсуждают с костюмерами и гримёрами, а рядом – передвижные вешалки с разноцветными нарядами.
– Проходите-проходите, мы опаздываем, – суетится за мной гримёрша, и её голос, наконец, привлекает всеобщее внимание.
Сначала девушки находят моё отражение в зеркалах, потом начинают поворачиваться. Принцесса аж зеленеет. Почти все оглядываются на неё, проверяют её реакцию. Захватила лидерство, пока меня не было. Подвинуть надо.
А мои девчонки… Манакиза, Лисса и Катари медленно встают, а потом как по команде бросаются ко мне обнимать, и меня, наконец, отпускает предчувствие беды, и в их объятиях становится так тепло-тепло, что наворачиваются, текут слёзы.
Не ожидала.
***
Печальная мелодия завывает, надрывая динамики. Ароматические лампы источают приторный дым. Он путается в полупрозрачных занавесках. В тусклом полумраке мерцает драгоценный шёлк бесчисленных разбросанных по полу подушек, а поверх них, окружённый блюдами со сладостями, лежит Шаакаран и дёргает хвостом.
Дверь в его покои открывается. Шаакаран, повесив хвост и не открывая глаз, пультом убавляет громкость траурных песнопений.
– Не трогайте меня! Меня не ценят, ну и пусть. У меня теперь депрессия! – в голосе такое искреннее страдание, что любой бы поверил, что у него такая клиническая беда и срочно надо бежать за доктором.
Любой, кто с ним не знаком.
– Лео вернулся, – предупреждает его третья бывшая жена отца. – Может твоё первое место в шоу занять.
– Что? – подскакивает Шаакаран, и все следы великой депрессии как ветром сдувает.
Глава 28
– Ладно, пропажу я вернул, не буду мешать подготовке, – усталый голос Гатанаса нарушает поток моих судорожных мыслей. – Девушки, удачи на шоу!
Он уходит под нестройные благодарности.
Требуется много сил, чтобы не разрыдаться в объятиях Манакризы, Лиссы и Катари – не время для этого: я видела, как изменилась расстановка сил в группе, а впереди ждёт непонятно какое испытание на выбывание по голосованию зрителей.
Эта мысль пронзает меня, словно током. Я узнала о нововведении из новостей, об этом не упоминал ни Лео (он с освобождения был со мной, может просто не знать), ни Гатанас (чем он там занимался неизвестно, но сам же сказал, что шоу не интересовался), и я из-за волнений просто не вспомнила!
Гатанас уже ушёл, спросить подробности не у кого. Остановить меня некому. Приведшая нас гримёрша не торопит с завершением объятий, а мне всё больше нравится внезапно пришедшая на ум идея.
– Давайте провалимся, – шепчу я Манакризе и Лиссе в её рыжие кудряшки, меняю позу так, чтобы голова оказалась между Манакризой и Катари. – На четвёртом факультете безопаснее будет, чем здесь.
– А нам дадут? – шепчет Манакриза, крепче обхватывая меня за плечи. С забранными в высокий пучок тёмными волосами, накрашенная, в платье с кружевным лифом и рукавами она кажется слишком воздушно-легкомысленной.
– Мы можем попробовать. – Выпрямившись, заглядываю в лица подруг.
Растроганная конопатая Лисса кивает несколько раз – так ей хочется уйти с этого треклятого шоу. Манакриза о чём-то крепко задумывается. И только в глазах Катари я не нахожу поддержки, наоборот – бесконечное сожаление.
– Это наш шанс, – шепчет она.
Манакриза судорожно вдыхает, её лицо будто озаряется.
– У меня есть план, – произносит она тихо-тихо. – Но сначала давайте провалим это испытание.
– А стоит ли? – жалобно уточняет Катари, поворачиваясь к ней, и на тёмном каре вспыхивают закреплённые в волосах кристаллики.
Наконец я справляюсь с чувствами и замечаю всё: блеск слёз в глазах Катари, волнение, даже страх. Она так судорожно сжимает мою блузу. На мой взгляд это не похоже на переживания жаждущей наживы (то есть положения в обществе) авантюристки. Влюбилась в кого-то из женихов? Предположение тут же кажется мне нелепым: ну в кого можно успеть влюбиться за столь короткий срок, почти не видя, пересёкшись лишь пару раз?
Или можно?
– Мы тебя не заставляем, – не удержавшись, глажу Катари по усыпанному блёстками плечу. – Выбор за тобой.
Хочу добавить, что для отношений необязательно участвовать в шоу, но вспоминаю данный Гатанасом совет: у демонов действительно не принято жениться на иномирянках, и только в рамках одобренного высшим правительством шоу такое могут принять без противодействия общества.
Да и выбранный жених к концу шоу будет, скорее всего, занят.
И Лео тоже?
Меня передёргивает. А тут ещё и Катари сознаётся: