Чтение онлайн

на главную

Жанры

Избранное: Динамика культуры
Шрифт:

Антропологу здесь уже более не приходится изучать достаточно определенное и строго очерченное образование, как, например, конкретный остров в Океании. Он имеет дело с частью огромного континента {29} и с сообществом, находящемся в окружении обширнейших территорий. В действительности, в этнологическом смысле ему предстоит иметь дело с двумя типами внутренних областей: один такой тип принадлежит европейской культуре – с ним контактируют члены белого сообщества, оттуда ими руководят, оттуда они постоянно импортируют товары и воспринимают идеи, и туда они в конце концов так или иначе возвратятся. Африканец также имеет свои внутренние области, свою древнюю культуру, теперь принадлежащую прошлому; иначе говоря, это его собственное сообщество, к которому он должен возвратиться после кратковременных вхождений в контакты с белыми; более того, это внутренние области других племен, с которыми ему придется сотрудничать.

29

Одри Ричардс в работе «Роль переписи населения деревни в изучении культурных контактов» тоже отмечает важность подобного факта и полагает, что это с самого начала

вносит изменения в полевую работу (См.: Richards A. I. The Village Census in Study of Culture Contact // Methods of Study of Culture Contact in Africa. P. 46).

Стало быть, если обычная антропология отводит для своего материала одну колонку, то в антропологии культурных изменений их будет, по крайней мере, три: одна – внутренние области белых, другая – черных, третья – культурные контакты. Ни одно явление из третьей колонки контактов не может быть изучено без постоянных обращений к двум другим сторонам – белой и черной.

Диффузия

Если бы нам для того чтобы обработать свидетельства о культурных изменениях, пришлось искать готовое решение в существующей этнологической теории, нам естественно следовало бы обратиться к тому самому учению о диффузии и исторических отношениях культур прошлого, которое разработала школа, берущая начало в трудах Ратцеля, и в которое значительный вклад внесли многие немецкие и американские антропологи. Ученые данной школы понимают диффузию как переход составных элементов или характерных черт из одной культуры в другую. Полагают, что эти элементы или черты усваиваются воспринявшей их культурой посредством растворения или же складываются в некие комплексы, компоненты которых не связаны друг с другом естественным образом. Тем самым продукт диффузии понимается как смешение культурных элементов или комплексов, настолько прочно взаимосвязанных, что основной теоретической задачей культурного анализа в отдельных культурных слоях или иных гетерогенных образованиях оказывается высвобождение их из базовой среды и обнаружение их происхождения.

Поэтому по результатам случайных компаративных исследований меланезийских и африканских культур объявляют доказанным, что культуры лука и стрел, зародившись где-то в Меланезии, перекочевали в Западную Африку и в иные края земли. Другие исследования были посвящены выявлению исторического влияния больших культурных потоков, распространившихся из Юго-Восточной Азии через Зондские острова в Океанию. Диффузионизм британской школы в своих впечатляющих реконструкциях предпринял попытку укрепить доказательство того, что архаическая культура Египта оставила свои следы по всему миру благодаря ее поэтапному продвижению по Древнему Востоку – Индии, Китаю, тихоокеанским островам и далее до Нового Света.

Наряду с этими исследованиями столь же ценными и показательными являются методы, на которых они основаны. Их центральные понятия должны быть тщательно пересмотрены в свете нового эмпирического материала, полученного в ходе текущей полевой работы по современной диффузии с акцентом на событиях в Африке. Предвосхищая некоторые последующие результаты, я должен сказать, к примеру, что Гребнеровы критерии тождества, хорошо известные принципы формального и количественного критериев и несвязанных характерных особенностей должны быть отброшены. В действительности, трактовка диффузии в терминах характерных особенностей и их комплексов имеет, как мне представляется, сомнительную ценность {30} . Эмпирическое исследование диффузии показывает нам, что суть этого процесса заключается не в беспорядочном и случайном обмене, но что он управляется известными силами и воздействиями со стороны культуры-донора и достаточно определенными противодействиями со стороны реципиентов. Мы также обнаружим, что не сможем изучить диффузию посредством полевой работы, пока не признаем, что преобразуемые элементы – это не характерные особенности и черты или их комплексы, но сложноорганизованные системы или институты. То, что воздействует на туземную племенную знать, – это европейская администрация; то, что видоизменяет африканский труд, – это западное предприятие; наконец, то, что преобразует организованную систему африканской религии, – это организованная система миссионерского сообщества.

30

Помимо этого, Малиновский в своей работе «Современное состояние исследований культурных контактов: Некоторые соображения по поводу американского подхода» высказывает подобную же критику, обсуждая точку зрения М. Дж. Херсковица: «Разбивка культуры на “характерные особенности” и собирание их вновь в “специфические комплексы” несовместимо с научным анализом культуры с разложением ее на реальные единицы по интересам и видам деятельности. До сих пор единственной остается попытка дать полное и отчетливое определение “характерных особенностей”, предпринятая Гребнером и полностью одобренная и поддержанная В. Шмидтом, Уисслером и Кребером. Она основана на тождестве иррелевантной формы и произвольной конкатенации – т. е. на том тождестве культурных факторов, которое для функционалиста непримемлемо» (Malinowski B. The Present State of Studies in Culture Contact: Some Comments on an American Approach // «Africa». 1939. Vol. XII. P. 31). Более подробную критику диффузии см. также в статье Малиновского «Антропология» в Британской энциклопедии (Malinowski B. Anthropology // Encyclopaedia Britannica. 13th ed. 1926). – Прим. Ф. М. К.

Продукт изменений как смешение составных элементов

Другая концепция феноменов изменения в значительной степени основывается на теоретических постулатах, взятых за основу немецкой и американской диффузионистскими школами. Эта точка зрения отвергает ошибочное понимание продукта изменения как интегрированного культурного феномена и справедливо признает, что африканская культура, какой мы застаем ее сегодня, не является гомогенной. Д-р Моника Хантер, вероятно, среди британских антропологов занимает наиболее отчетливо выраженную позицию, она выступает за необходимость особого подхода к проблемам культуры и за новые методы исследования в области культурных изменений. Однако, оставаясь

в сфере влияния идей диффузионистов и методов «культурного анализа», она обращается с термином «смешение» несколько механистически. По ее мнению, главной задачей антропологии должно стать «по возможности предельное разграничение элементов, воспринятых от европейской культуры и бывших до пришествия европейцев частью культуры пондо» {31} .

31

Hunter M. Contact between European and Native in South Africa – I: In Pondoland // Methods of Study of Culture Contact in Africa. P. 18. (Элси Клуз Парсонс также следовала подобным путем, вычленяя туземные и испанские элементы в сапотекской культуре. См.: Parsons E. C. Mitla. 1936. – Прим. Ф. М. К.)

Она прямо противопоставляет «чисто функциональное исследование» «изучению контакта», и тонко замечает, что точка зрения строго последовательного функционалиста должна быть смягчена, когда мы обращаемся к быстро меняющейся африканской цивилизации и к воздействию европейских факторов. Кто читал предыдущие рассуждения, поймет, что я полностью согласен с тем, что сегодня настоятельно требуется развивать новые методы, искать новые средства предъявления фактов и расширения кругозора антикварной антропологии. Трехсторонний подход не был необходим для полевой работы старого типа, занятой только не изменяющимся туземным сообществом. Но ясно также и то, что я не могу согласиться с тем положением, что культура есть «смешение частично сплавленных элементов, которые могут быть поняты только на основе их культур-предков» {32} ; или же с высказыванием Хантер о «невозможности понять существующие институты без знания о прошлом» {33} .

32

Hunter M. Op. cit. P. 10.

33

Hunter M. Op. cit. P. 10.

Процитированные места побуждают к разбору нескольких вопросов, весьма уместных при формировании методов исследования и разработке теории культурных изменений. Позволяет ли образ «смешения частично сплавленных элементов» ясно узреть природу культурныхо изменений? Неужели нам в действительности приходится иметь дело с механическим соположением или беспорядочным смешением, с элементами, извлеченными из двух контекстов и смешанными в различных пропорциях? Кроме того, в каком смысле настоящая фаза развития и изменения может быть понята на основе породивших ее культур? Соотносимы ли напрямую изменения в Африке с европейской культурой, с одной стороны, и древней африканской, – с другой? В самом деле, нет ли глубокого различия между европейцем в Африке и европейцем у себя дома? Ставя подобные вопросы, я хочу сказать, что воздействие европейских интересов, влияний и работающих инстанций – не просто проникновение или смешение, но некий процесс, сочетающий в себе ориентацию на различные направления и на разные цели. Эти ориентации не полностью интегрированы друг в друга и поэтому ведут себя не простым образом: прежде всего, европейские элементы не просто смешиваются или сплавляются с африканскими культурами, но видоизменяют их гораздо более сложно и динамично {34} .

34

Нижеследующие фрагменты текста взяты, с незначительными изменениями, из работы Малиновского «Современная антропология и европейское правление в Африке» (1938, опубликовано в 1940): См.: Malinowski B. Modern Anthropology and European Rule in Africa // Reale Accademia d’Italia / Fondazione Alessandro Volta. Estratto dagli Atti dell’ VIII Convegno. Rome, 1940. Vol. XVIII. P. 17–19. – Прим. Ф. М. К.

Конечно, мы могли бы, проводя изыскания в любой городской местности, на территории шахты или даже в туземном заповеднике, составить список предметов, обычаев и занятий, которые для внешнего наблюдателя легко бы встраивались в соответствующие европейские или африканские категории.

Во время моего единственного посещения старейших и самых ветхих туземных дворов я зафиксировал целый набор подобных действий: гадание, проведенное зулусским знахарем; молитвенное собрание методистов с пением гимнов и полноценной проповедью; подготовка молодых юношей к обряду инициации; африканская игра в «доску и камушек» на европейские деньги. Кроме того, можно упомянуть следующую подборку предметов: ботинки с моравского завода, велосипед из Японии, набор одежды от индийских, английских, немецких и американских портных.

Каждое изделие и каждое событие легко могло быть соотнесено с местом своего происхождения. Часть из них со всей очевидностью происходили из других стран. Некоторые – игра, гадание, несколько украшений, безделушек и деталей одежды колдуна – были родом из Африки, так же, как и целительные средства, змеи, летучие мыши, черепа бабуинов, выставленные на продажу. Особый акцент на разбросанности и разнородности происхождения этой странной коллекции способен только усилить наше восхищение ее нелепостью. Однако подобное механическое приписывание элементам какой-то одной характеристики полностью выпускает из внимания значимость того целостного процесса, который и обусловил возникновение туземного двора со всем его содержимым.

Возьмем любой предмет, например японский велосипед. Подобные изделия имеют крайне низкую цену и сделаны специально для африканского рынка. А значит, они не являются частью японской культуры, пусть даже культуры современной. Спрос на них – это результат действия всего комплекса сил, возбудивших в туземце, из-за престижа и ореола превосходства европейцев, желание быть им подобным ради самого подобия. К тому же использование велосипеда стало возможным благодаря деятельности европейцев, например, налаживанию коммуникаций и строительству дорог, и потребности африканцев облегчить себе путь от места жилья до места работы. Африканцам в некоторых районах не позволено ездить на автобусах или трамваях, поэтому им приходится использовать велосипед.

Поделиться:
Популярные книги

Отмороженный 6.0

Гарцевич Евгений Александрович
6. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 6.0

Совок 2

Агарев Вадим
2. Совок
Фантастика:
альтернативная история
7.61
рейтинг книги
Совок 2

Один на миллион. Трилогия

Земляной Андрей Борисович
Один на миллион
Фантастика:
боевая фантастика
8.95
рейтинг книги
Один на миллион. Трилогия

Мне нужна жена

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.88
рейтинг книги
Мне нужна жена

Магнатъ

Кулаков Алексей Иванович
4. Александр Агренев
Приключения:
исторические приключения
8.83
рейтинг книги
Магнатъ

На границе империй. Том 8. Часть 2

INDIGO
13. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 8. Часть 2

Системный Нуб

Тактарин Ринат
1. Ловец душ
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Системный Нуб

Не верь мне

Рам Янка
7. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Не верь мне

Столичный доктор

Вязовский Алексей
1. Столичный доктор
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
8.00
рейтинг книги
Столичный доктор

LIVE-RPG. Эволюция 2

Кронос Александр
2. Эволюция. Live-RPG
Фантастика:
социально-философская фантастика
героическая фантастика
киберпанк
7.29
рейтинг книги
LIVE-RPG. Эволюция 2

Изгой. Пенталогия

Михайлов Дем Алексеевич
Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.01
рейтинг книги
Изгой. Пенталогия

Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час

Рыжая Ехидна
2. Королевский приют имени графа Тадеуса Оберона
Фантастика:
фэнтези
8.83
рейтинг книги
Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час

Неудержимый. Книга X

Боярский Андрей
10. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга X

Его темная целительница

Крааш Кира
2. Любовь среди туманов
Фантастика:
фэнтези
5.75
рейтинг книги
Его темная целительница