Избранное. Повести и рассказы
Шрифт:
Эти сообщения якобы и смутили обитателей.
– Разве можно так над желудком издеваться?
– говорили одни.
– Не жалеет себя Кузьма Никитич, не бережет: хочет, видно, нас сиротами горькими оставить без идейного руководства. Пусть переходит на яблочную диету! Сами от приема кирзы откажемся, если не перейдет!
– Нет, подлецы, врете!
– заявляли другие.
– От яблочной-то диеты Кузьма Никитич враз окочурится! Он должен на сыроядение переключиться!
И начинали драться, увеча друг друга.
Так гласила брошюра. На самом деле в
Тихон Гренадеров скоро замучился читать, потому что Нафик Аблязизович писал плохо ритмизированной прозой. Тихон только заглянул в оглавление.
1. Начало санитарного движения и распространение кузьмизма-никитизма в Заведении.
2. Борьба за создание санитарной службы в период становления теории социального бессмертия.
3. Разгром антисанитарного сергиево-бомштейновского подполья и обобществление совокупного общественного продукта.
4. Дальнейшее развитие К.Н.Гегемоновым теории социального бессмертия и борьба за возведение новых этажей.
5. Заведение в кольце блокады конфуцианцев и битва за четвертый параграф. Разгром джонсовщины.
6. Мобилизация сил обитателей Заведения на борьбу с монофизитами и двоеженцами.
7. Еще более дальнейшее развитие К.Н.Гегемоновым теории социального бессмертия. Удар по алексеевщине.
8. Крах интервенции максималистов и полисемитов.
9. Борьба за мир и безопасность Заведения в условиях полной секретности и недоступности.
10. Окончательная победа кузьмизма-никитизма. Процесс над правопичугинским и левохудяковскими блоками.
11. Санитарная служба в боевых и трудовых схватках.
Последний пункт стоит расшифровать особо. Дело в том, что во время военных действий, когда рубились с сучкорезами или псевдогегельянцами, когда пытались осаждать невысокое еще Заведение римцы и гречане, у всех сотрудников санитарной службы немедленно начинались страшные судороги и позывы, так называемые "боевые схватки", и отдуваться в сражениях приходилось рядовым обитателям.
То же самое происходило, когда случался прорыв в швейных мастерских и Кузьма Никитич гнал весь личный состав на ударную работу. Судороги у санитаров возобновлялись и на этот раз именовались "трудовыми схватками".
Следовало Тихону, помимо всех этих событий, выучить и Гимн санитарной службы.
В эпоху позорного волюнтаризма
Народ наш под смертью ходил.
Внезапно вдруг светоч кузьмизм-никитизма навеки его озарил.
Припев:
Под солнцем гения мы крепнем год от года, Устремлены всегда всем корпусом вперед. Кузьма Никитич подотчетные народы
К бессмертию уверенно ведет!
С тех пор мы живем в свете этих решений, Счастливо и вечно живем,
И светит нам гений в делах поколений,
Ведомые светлым путем!
Припев.
А если задумает враг непокорный
Нам снова опять угрожать
Немедля погибнет он смертью позорной
И вынужден будет бежать!
Припев.
Надежда народов, оплот миллионов,
Со смертью великий борец,
Кузьма наш Никитич родной Гегемонов,
Тебе - пламя наших сердец!
Остальные двадцать восемь куплетов Тихон не дочитал - опустим их и мы.
Для членов санитарной службы ввели форму: верх цвета маренго и низ цвета хаки для рядового состава и наоборот - для руководящего.
Главным условием приема в немеркнущие ряды было беднейшее происхождение. Нафик Героев даже придумал хитрый тест. Соискателя спрашивали:
– А что, любезный, часто ли у вас дома на столе мяса не бывало?
– Часто!
– гордо говорил соискатель и пролетал.
– Ага! Значит, все остальное время бывало, буржуйская твоя морда? Пошел вон! Пинкарей ему!
Ежели испытуемый честно говорил, что нет, мол, не часто, в ответ слышалось:
– Значит, все другие-то дни постствовали, горемычные? Ступай, родной, заполняй анкету!
Это была еще одна ловушка. Следовало обратиться с этим к грамотному начальнику и ни в коем случае не показывать, что ты можешь сделать это самостоятельно. Поскольку нынче все стали шибко грамотные, а вкалывать никто не желает.
17. НА ОБЩЕМ СОБРАНИИ
Вечером после работы никто из обитателей тихоновского и двух соседних этажей не разбежался, не предался разгадыванию кроссвордов и употреблению успокоительного с последствиями, но все собрались в большом холле вокруг скульптурной группы "Мужчина, употребляющий в процессе руководства крепкие выражения". Расселись по табуреткам. Мероприятие было новое, интересное, к тому же - попробуй не явиться!
Собравшимся предстояло выработать и утвердить автобиографию Тихона Гренадерова, поскольку дело это очень ответственное и его нельзя доверить молодому незрелому человеку. Мало ли какая автобиография может прийти ему в голову по неопытности! Иной такое про себя напишет, что впору вывести его на чистую воду да там и утопить.
Ожидалось, что председательствовать будет сам Кузьма Никитич, но руководитель чувствовал себя неважно, и поэтому объявили, что он отбыл с дружественным визитом к императору Бокассе. Собравшиеся стали преступно перемигиваться, поскольку слухи о свержении царствующего людоеда просочились по недосмотру и в Заведение. Пришедший на собрание ветеран органов Пантелей Рюрикович Понькин от старости разгласил товарищам сведения, содержащие элемент государственной тайны.