Шрифт:
Нам назначены новые сроки разлук.
Всё неглавное выжгут морозы.
А от снега так чисто внутри и вокруг –
Что за славная метаморфоза!
Как легко мне идётся по пуху зимы!
Настроенье моё невесомо.
Где-нибудь обязательно встретимся мы –
Вдалеке, оторвавшись от дома.
Стосковавшись за время короткого дня
По теплу и по родственным душам,
Молчаливо прильнёшь, обретая меня,
Все свои обещанья нарушив.
Этот миг мимолётный – глазами в глаза –
Бесконечно
И я буду гадать: то ли это слеза,
То ли тают снега на ресницах.
* * * * * * *
Сначала – свечи.
Суету оставим
Снаружи – здесь не место ей,
И нам на плечи
Ласково надавит
Ладонью вечер.
Городских огней
Всё больше, больше за стеклом оконным…
Уютен сумрак. Замурлычет кот
У ног, втираясь в ласку – и скорей
Приляжет на своём законном,
Привычном месте. Тишина вот-вот
Разбудит череду воспоминаний;
В том ей поможет терпкое вино.
Сквозь перехлёст времён и расстояний
Покажется, неясно и темно,
Вначале – то, что на границе знаний
И представлений…
Чёрное окно;
Свет фонарей – неяркий, тихий, нежный.
Тепло камина. Спит огонь неспешный,
И в нас огонь – проснувшийся почти.
И срок до полуночи впереди –
Как знак, что оправдаются надежды,
Или не оправдаются, увы…
Я вам спою
Под тихую гитару
Забытую мелодию, и вы
Напевом – так знакомым, старым –
Согреты будете. И выпьете вина.
А ночь всё шире! Ветрена, чудна,
Волшебна и полна своих загадок.
Звук тишины,
Секрет гардинных складок,
И мерное сияние Луны…
* * * * * * *
вверх,
падаю
Я
А ты
падаешь
вниз.
Танцует журавль-стерх,
Исполнив рифмы каприз.
В лесах – хороводы фей.
Русалок песни зовут,
Неверных ночных огней
Плеснув отраженье в пруд.
Смеётся весёлый эльф,
А ветер песни поёт.
Горчит на губах эль.
Сверкает в глазах лёд.
Пускай это только сон –
Доверься ему. Лети!
Ветра с четырёх сторон
Указывают пути.
Ответом на твой вопрос
От имени дальних стран
Коснётся твоих волос
Дыханием ураган.
Покажется – свет померк.
Покажется – дождались:
вверх!
падаем
вместе
Мы
Смотри только не проснись!
* * * * * * *
Все кричали: «чудак!».
Да молва, словно колокол,
Что звонит по немногим –
Но зато уже всласть…
А он шёл просто так,
Задевая за облако,
И не видя под ноги
Текущую грязь.
Не зачем. Не к чему.
Бесполезно, и всё-таки…
Стрекоза на цветке –
Увидать и молчать.
Что хотелось ему?
Мы – рабы и невротики.
Нам не плыть по реке.
В небеса – не кричать.
Разговоры: «пройдёт!».
Ничего, обломается.
Будет так же, как все.
Что уж – пусть его там…
Он же не идиот?
Сам же после раскается!
А он шёл по росе,
Улыбаясь цветам.
Взглядом трогал лучи,
Разговаривал с птицами.
Пил рассветный туман.
Уезжал за моря.
Миллионы причин
Есть ломать все традиции.
Волшебство дальних стран
Есть, наверно, не зря.
Но, где он проходил –
В непонятном величии,
Из заката в рассвет,
Ни герой, ни злодей –
Оставались пути.
И восторженно личики
Улыбались вослед
Любопытных детей.
Он прошёл – и ушёл.
Сгинул в ветре и замяти.
Растворился в ночи.
Затерялся меж дней.
Было с ним хорошо.
И осталось лишь в памяти –
Где-то птица кричит,
Где-то плачет ручей…
* * * * * * *
Я – тень. Виденьем, холодной тенью,
Ветров сплетеньем пройду – и нет.
Коснусь сомненьем, далёким пеньем,
Воспоминаньем… И тихий свет
Тебе напомнит, тебя наполнит,
Но не исполнит – не ожидай
Далёких молний; и духом горним
Наполнит душу прохладный май.
А ветер нежный – он так прилежно,
Так безмятежно – закрой глаза! –
Струится в лица, и на ресницах
Не серебрится ничья слеза.
Как ты красива! Нетороплива,
Луна сквозь иву глядит в окно;
Свеча и диво речитатива,