Избранное. Том 1
Шрифт:
— Разве Фома Сергеевич едет? — кротко переспросила Ангелина Ефимовна.
— Едет! Он засиделся дома,— рявкнул Черкасов.
Фома Сергеевич закашлялся, не смея взглянуть
— А мне нельзя с вами?—так же кротко попросилась Ангелина Ефимовна.
— Двух профессоров не будут финансировать,— буркнул отец.
— А если я в свой отпуск?
— В отпуск можно.
— Разве папа тоже едет? — спросила Лиза, покраснев.
— Да. Все договорено. Он выезжает на будущей неделе сюда, в Москву.
Я взглянул на Лизу. Она глубоко задумалась. Женя чуть нахмурился. А он уже изрядно начал лысеть, но благородно —
со лба.
— А я... А мне можно с вами? — спросила 1аня.
Отец пристально посмотрел на девочку.
— Работать будешь?
— Буду, дядя Дима!
— Почему бы нет,— улыбнулся он.
Таня при всех зачем-то полезла под стол. Бабушка ахнула:
— Она же маленькая!
— Я большая! — возразила Таня из-под стола.
Лиза все так же сидела задумавшись, словно замерев.
На лбу ее выступили капельки пота.
«Очнись!» — мысленно попросил я.
Женя лениво усмехался. Идеи роились в его мозгу, но претворить их в жизнь ему было некогда. Заведование кафедрой, научно-исследовательская работа. Он был занят по горло.
Мы с Марком переглянулись, довольные. Ректор сидел здесь и не возражал. Значит, едем! Нина тихонечко вздохнула.
— А врача вам не надо? — спросила она Черкасова. Отец развел руками:
— Есть нам когда болеть.
Он стал бережно сворачивать карту с пометками будущего маршрута.
В комнате вдруг запахло хвоей, цветущим шиповником и травами. Откуда-то пахнуло речной сыростью, запахом нагретых скал, и воздух зазвенел от гомона и стрекотания кузнечиков.
Сквозь стены ворвался пряный и буйный ветер странствий.