Избранное
Шрифт:
— О-о, мистер Дарем обручился! — воскликнула миссис Холл, читавшая письмо. — Как мило со стороны его матушки дать мне знать. Они живут в Пендже, в загородном поместье, — объяснила она мисс Тонкс.
— Виолетту этим не поразишь, мама. Она — социалистка.
— Я — социалистка, Китти? Это хорошая новость.
— Вы хотите сказать — плохая, мисс Тонкс, — заметила тетя Айда.
— Мама, и тко она катая?
— Ты явно пересаливаешь.
— Ладно, мама, кто она? — спросила Ада, стараясь не выдать огорчения.
— Леди
Осведомленные громко ахнули. Миссис Дарем, как тут же выяснилось, написала об этом довольно высокопарно: «А сейчас я открою вам имя леди: Энн Вудс, дочь сэра Вудса». Новость была замечательной, к тому же Греция придавала ей налет романтики.
— Морис! — позвала тетушка, стараясь перекричать общий шум.
— Что?
— Куда запропастился этот мальчишка?
Откинувшись на стуле, он крикнул в потолок: «Дики!» По просьбе доктора Барри они на выходные приютили его племянника.
— Какой смысл кричать, все равно не докричишься, — сказала Китти.
— Схожу за ним.
Выкурив в саду полсигареты, он вернулся. Все-таки новость его проняла. Слишком грубо она обрушилась, к тому же — и от этого было вдвое больней — в его сторону никто и головы не повернул. Будто его это не касается. Полноте, а касается ли? На первых ролях теперь были миссис Дарем и его матушка. Их дружба не дрогнула перед конфликтом сыновей.
Но Клайв мог бы сам написать, думал Морис, хотя бы ради прошлого… В его мысли ворвался голос тетушки.
— Мальчишка так и не появился, — пожаловалась она.
Он с улыбкой поднялся.
— Моя вина. Забыл.
— Забыл? — Всеобщее внимание сосредоточилось на нем. — Как ты мог забыть, когда пошел специально за этим? Морис, ты иногда бываешь такой чудной.
Он вышел из комнаты под насмешливо-презрительные взгляды и опять едва не забыл, куда направляется. Надо сделать дело, сказал он себе со вздохом, и его охватила смертельная апатия.
Он поднялся наверх тяжелой поступью утомленного старика и перевел дыхание на площадке. Разминая плечи, широко развел руки в стороны. Утро божественное — но не для него. Это для других шелестят листья, для других солнце заливает дом ярким светом. Он постучал в дверь Дики Барри, не получил ответа — и открыл ее.
Парень спал — вечером ходил на танцы. Руки и ноги выпростались из-под одеяла. Не ведая стыда, он лежал, подставив себя пробравшемуся в комнату солнцу. Рот чуть приоткрылся, верхнюю губу обрамлял золотистый пушок, в волосах играли блики, распушив их на мириады ореолов, тело сияло отшлифованным янтарем. Любой восхитился бы этой красотой, Морису же, который добрался до него в два захода, парень казался воплощением мирских желаний.
— Уже десятый час, — сказал он, как только обрел дар речи.
Дики застонал и натянул на себя одеяло.
— Завтрак… пора вставать.
— Вы здесь давно? — спросил Дики, открывая глаза — только они теперь были видны — и уставившись на Мориса.
— Не очень, — ответил тот после паузы.
— Извините, пожалуйста.
— Можете не спешить, дело ваше, просто день уж больно хороший.
Внизу соревновались в снобизме. Китти
— Этот мальчишка когда-нибудь придет?
— Я сказал ему, что он может не спешить, — объяснил Морис, дрожа всем телом.
— Морис, дорогой, не стоит ему потакать, — мягко укорила его миссис Холл.
— Он же в гостях.
Тетушка высказалась в том смысле, что первая обязанность гостя — следовать правилам дома. Раньше он ей не возражал, но тут не выдержал:
— Главное правило этого дома: каждый делает то, что ему вздумается.
— Но завтрак — в половине девятого.
— Для тех, кто хочет. А кто хочет спать, пусть завтракает в девять или в десять.
— Ни один дом в таком режиме долго не продержится, Морис. Все слуги разбегутся, скоро ты это увидишь.
— Пусть разбегаются — я не хочу, чтобы с моими гостями обращались, как со школьниками.
— Со школьниками? Ха! Так он и есть школьник!
— Мистер Барри учится в Королевском военном училище, — коротко заметил Морис.
Тетя Айда фыркнула, но мисс Тонкс посмотрела на него с уважением. Остальные не слушали, сосредоточив внимание на трудностях миссис Дарем, у которой осталось только вдовье пристанище. Морис был счастлив, что выпустил пар. Через несколько минут появился Дики, и Морис поднялся — воздать должное своему богу. Волосы парня были гладко прилизаны после душа, изящное тело скрыто под одеждой, но оставалось удивительно прекрасным. От него веяло свежестью, словно в руках у него была охапка цветов, он производил впечатление человека скромного, готового нести добро. Он извинился перед миссис Холл, и от звуков его голоса по спине у Мориса пробежал холодок. Неужели это его в бытность мальчишкой Морис отказался защитить в Саннингтоне? Неужели об этом госте он вчера подумал: очередной зануда?
Вспыхнувшая в нем страсть оказалась такой сильной, что он подумал: вот он, кризис всей моей жизни. Он отменил все дела и встречи, как в старые времена. После завтрака он, держа Дики за руку, проводил его к дяде и вытребовал обещание встретиться за чаем. Дики выполнил обещание. Радости Мориса не было предела. Казалось, кровь его вот-вот закипит. Он плохо следил за ходом разговора, но даже это сыграло ему на руку, потому что, когда он переспросил: «Что?», Дики пересел поближе, на диван. Морис положил руку ему на плечо… Тут появилась тетя Айда и, возможно, предотвратила беду, хотя Морису показалось, что в юных незамутненных глазах мелькнул какой-то отклик.
Они встретились еще раз — в полночь. Ощущение счастья исчезло, потому что часы ожидания притупили чувство и окрасили его физическим страданием.
— У меня тут американский замок, — сказал Дики, с удивлением завидев хозяина.
— Знаю.
В воздухе повисла пауза. Оба, испытывая неловкость, поглядывали друг на друга, боясь встретиться взглядами.
— На улице холодно?
— Нет.
— Вам что-нибудь нужно, пока я не ушел спать?
— Нет, спасибо.
Морис подошел к выключателю и зажег свет на площадке. Потом выключил свет в вестибюле и, устремившись следом за Дики, бесшумно нагнал его.