Избранное
Шрифт:
Он проехал по аллее и остановился перед домом; дед его сидел, положив ноги на перила веранды, а мисс Дженни, как всегда подтянутая в своем черном платье, стояла у колонны. Она спустилась по ступенькам, осмотрела автомобиль, открыла дверцу и села на сиденье. Саймон подошел к дверям, окинул автомобиль уничтожающим взором и удалился, а Айсом, появившись из-за угла, с нескрываемым восторгом медленно ходил вокруг. Старый Баярд, держа в руке сигару, небрежно глянул на запыленную серую махину и хмыкнул.
— Да тут удобно, как в качалке, — я сказала мисс Дженни. — Иди попробуй.
Но
— В следующий раз ты можешь поехать со мной, — сказал он.
— А почему не сейчас? — сказала мисс Дженни. — Влезай, Айсом.
Айсом забрался на сиденье, и старый Баярд смотрел, как автомобиль бесшумно проехал по аллее и скрылся из виду в долине. Вскоре над деревьями появилось розовое облачко пыли; медленно поднявшись в вечернюю лазурь, оно постепенно растаяло на солнце, а звук, напоминающий раскаты— отдаленного грома, пророкотал и замер вдали. Старый Баярд по-прежнему попыхивал сигарой. В дверях снова возник Саймон.
— Интересно, куда это их понесло перед самым обедом? — спросил он.
Баярд хмыкнул, и Саймон остался стоять в дверях, бормоча что-то себе под нос.
Минут через двадцать автомобиль пронесся по аллее и остановился почти на прежнем месте. Сзади сидел Айсом, и его черная физиономия с разинутым ртом напоминала открытый рояль. Мисс Дженни была без шляпы, обеими руками она придерживала волосы, и когда автомобиль остановился, еще некоторое время продолжала сидеть. Потом глубоко вздохнула.
— Приходится пожалеть, что я не курю, — сказала она и, подумав, добавила: — А быстрее он ехать не может?
Айсом вылез и открыл ей дверцу. Она вышла с некоторым трудом, но глаза ее сияли, а старые сухие щеки зарумянились.
— И далеко вы ездили? — спросил Саймон, все еще стоявший у дверей.
— Мы были в городе, — гордо отвечала она, и голос ее звучал звонко, как у молодой девушки. До города было четыре мили.
Неделю спустя старик Фолз явился в город и нашел старого Баярда в его конторе. Контора служила также и кабинетом директора. Это была большая комната; в ней стоял длинный стол со стульями по сторонам, высокий шкаф, где хранились чистые банковские бланки, а также письменный стол-бюро с крышкой на роликах, вращающееся кресло и диван, на котором старый Баярд днем имел обыкновение вздремнуть часок-другой.
Письменный стол в конторе, как и дома, был завален всевозможными вещами, не имевшими ни малейшего отношения к банковскому делу, полка над камином представляла собой склад разных предметов сельскохозяйственного назначения, а сверх того запыленной коллекции трубок и трех или четырех банок табаку, который служил утешением не только для всего персонала банка, начиная с директора и кончая дворником, но и для значительной части его клиентов. В хорошую погоду старый Баярд почти весь день сидел на складном стуле у парадной двери, и, завидев его там, клиенты заходили в контору и наполняли свои трубки табаком из этих банок. Существовал как бы неписаный закон — не брать табаку больше чем на одну трубку. В этой
У старика Фолза были невинные голубые глаза ребенка, и первым делом он разворачивал пакет, припасенный для него старым Баярдом, вынимал плитку жевательного табаку, отрезал от нее кусочек, клал его в рот и аккуратно убирал плитку обратно в пакет. Два раза в год в пакете лежал костюм, а в остальные визиты — табак и кулечек мятных конфет. Старик никогда не разрезал шпагат, а всякий раз своими негнущимися узловатыми пальцами аккуратно его развязывал и снова завязывал. Денег он не брал.
И вот он сидел в своем чистом выцветшем комбинезоне, положив на колени пакет, и рассказывал Баярду об автомобиле, который утром повстречался ему на дороге. Старый Баярд сидел совершенно неподвижно и, пока тот не кончил, не спускал с него свирепых старых глаз.
— Ты разобрал, кто там сидел? — спросил он.
— Эта штуковина пролетела так быстро, что я не мог разглядеть, сидит в ней кто или нет. Когда я пришел в город, я спросил, кто это был. Похоже, один только вы не знаете, как он быстро ее гоняет.
Старый Баярд некоторое время сидел молча, а потом крикнул:
— Байрон!
Открылась дверь, и вошел бухгалтер.
— Слушаю, сэр, господин полковник, — без всякого выражения произнес он.
— Позвоните ко мне домой и велите моему внуку не трогать автомобиль, пока я не вернусь.
— Слушаю, сэр, господин полковник, — отвечал тот и удалился так же молча, как и пришел.
Баярд с шумом повернулся в своем вращающемся кресле, а старик Фолз нагнулся вперед и впился в него взглядом.
— Что это за шишка у вас на лице, Баярд? — спросил он.
— Что? — в свою очередь прокричал Баярд, поднося руку к небольшому пятнышку, которое резко выступило на фоне румянца, разлившегося по его лицу. — Это? Не знаю, что это за штука. Она уже с неделю как появилась. Ну и что?
— Она растет? — спросил старик Фола. Он встал, положил на пол свой пакет и протянул руку. Старый Баярд отпрянул.
— Чепуха, — сердито сказал он. — Не трогай.
Но старик Фолз отвел его руку и пощупал пальцами пятно.
— Гм, — произнес он. — Твердая, как камень. И будет расти дальше. Я буду за ней следить, и, когда придет время, я ее сниму. А пока она еще не созрела.
Внезапно рядом с ними бесшумно возник бухгалтер.
— Ваша кухарка говорит, что они с мисс Дженни поехали куда-то кататься на автомобиле. Я велел передать, что вы сказали.
— Вы говорите, что Дженни поехала с ним? — спросил старый Баярд.
— Кухарка говорит, что поехала, — повторил бухгалтер своим лишенным интонаций голосом.
— Ладно.
Бухгалтер удалился, а старик Фолз поднял с пола свой пакет.
— Я, пожалуй, тоже пойду, — сказал он. — Приду на той неделе и погляжу. А вы ее до тех пор не трогайте.
Он вышел из комнаты вслед за бухгалтером, и вскоре старый Баярд тоже поднялся, протопал через вестибюль и водрузил в дверях свой стул.