Избранные произведения. Том 2. Ледяной союз: Проводники всемирного потопа. Тот, кто использовал Вселенную
Шрифт:
Чэхил спорил сам с собой. Он уже упаковал вещи, приготовился покинуть это жалкое место, вернуться домой, где его ждут похвала и награда. Возможно, это послание было ему написано каким-то помешанным, чудным, как называли подобных людей сами же люди. Чэхил получал немало подобных посланий в течение четырех лет своей жизни в ОТМ. Он знал, что подобные умственные отклонения были обычны среди людей. Зачем же ему тратить время еще на одного?
И тем не менее… этот «Томас Линдсей» (что могло быть, а могло и не быть подлинным именем этого человека) взял на себя труд и нашел Чэхила. К тому же послание
При разговоре по линии связи человек отказался показать Чэхилу свое лицо, а тем более встретиться с ним на его квартире из соображений безопасности. Чэхил подумал и предложил один ресторан, где он обычно обедал, и где их присутствие не привлечет ничьего внимания. Человек согласился и резко прервал связь.
Внешне он не производил большого впечатления. Он был маленьким и худым, казался просто истощенным. Хоть и не старый, он уже потерял значительную часть волос на голове.
Было и многие другое, что могло пройти мимо взгляда обыкновенного ньюэла, но не Чэхила, который глубоко изучил особенности людей. Он уловил, что человек этот раздражителен, нервен, чем-то сильно обеспокоен и в общем-то скорее неприятен в общении, хотя тот еще не промолвил ни слова. Да, вывод, к которому пришел Чэхил, был впечатляющим. Шум от электронного генератора наполнял овальный зал, в котором ели и танцевали. Шум был оглушительным. Чэхил ненавидел музыку, но шум ему нравился, потому что он ограждал его от замечаний, которые присутствующие отпускали в его адрес. Люди на подиуме исполняли в такт музыке какие-то ритуальные танцы.
Истощенный человек проделал какие-то движения электронным устройством — он провел им в воздухе, над и под столом. Затем, довольный, спрятал его в карман. Они сидели в угловой кабине, потому что на обычных стульях Чэхил сидеть не мог, а кабины давали ему возможность расположиться с удобством.
Человек отодвинул в сторону стакан и наклонился к Чэхилу. Этот жест означал доверие и уверенность в собеседнике. Чэхил понял это, потому что слышал все отлично, а человек говорил достаточно громко.
На человеке был комбинезон цвета темного индиго и зеленая рубашка. На Чэхиле был черный в желтую полоску костюм, сшитый из одного куска. Элов трудно было поддерживать живыми, а ни на одной из восьмидесяти трех планет ОТМ купить их было невозможно.
— Вы очень интересуетесь Киисом ван Лу-Маклином, не так ли, чужестранец?
— Вы прекрасно знаете, что это так. Поэтому вы и вступили со мной в контакт. У вас есть для меня информация?
Человек бросил нервный взгляд на ближний столик, потом опять перевел его на собеседника.
— Возможно.
— Почему вы решили мне ее передать?
Человек поглядел ему в глаза с суровым выражением.
— Потому что я ненавижу этого негодяя.
— Говорят, многие люди его ненавидят. Почему вы думаете, что способны сделать для меня больше, чем кто-либо другой?
Человек хитро улыбнулся. Такое выражение лица у людей Чэхил наблюдал нередко.
— Потому, что я знаю о нем значительно больше других людей, ненавидящих его.
Чэхил, до этого момента уверенный, что встреча эта всего лишь пустая трата времени, ощутил прилив возбуждения.
— Слова многообещающие. А как насчет дела?
— Не спеши, друг. Ты поверишь мне быстрее, если поймешь, почему именно я ненавижу Лу-Маклина, и как я узнал то, что мне о нем известно. Слушай, я работал на «Томмотти» пять лет: обработка информации, закладывание ее в память, подготовка к использованию и так далее.
— Это одна из компаний, принадлежащих Лу-Маклину, — заметил Чэхил.
— Да, не самая большая, но в высшей степени прибыльная. Обработка информации дает массу денег. Вложения делается главным образом в людей, а не в машины. — Как бы там ни было, но я проработал на нем пять лет.
— Вы уже говорили об этом.
— Заткнись и слушай! — Человек метнул еще один нервный взгляд на людей, сидевших рядом. Но никто на него даже не смотрел. — У меня никогда не было проблем с работой, не было никаких жалоб. Я очень много работал. Иначе было бы невозможно там надолго задержаться. Ну, иногда я использовал оборудование для халтуры. Все так делают. Готовишь несколько программ для приятелей, зарабатываешь себе еще немного к зарплате. Это стоит компании лишь затрат на электричество. Однажды я занимался этим и вдруг натолкнулся на код. Иногда так случается, когда ты ищешь место, куда бы запрятать халтуру. Обычно просто не обращаешь на это внимания и начинаешь рыть в другом месте. Но я каким-то образом врубился в эту штуку, и информация потоком полилась на экран. Просто полилась потоком! Мне и в голову бы не пришло, что под столь неприметным кодом хранится столько информации!
— Сделать что-то очевидным — хороший путь сбить с верного пути, — заметил Чэхил.
— Да, я тоже думал об этом. День был никчемный, я отпустил персонал и обдумывал происшедшее. Подумал, что, может быть, быстро найду отгадку Никогда не знаешь наверняка, как выйдет — Он улыбнулся. — Иногда можно натолкнуться на информацию, которая выведет тебя на крупное слияние или иную выгодную сделку. На что-то, от чего и тебе перепадет. Мне и в голову не пришло бы торговать информацией для конкурирующей фирмы.
— Конечно, нет, — откликнулся Чэхил вежливо.
— Но некоторые имена в информации… — человек понизил голос, — я узнал их. Да кто бы их не узнал! Важные люди, по-настоящему важные. В правительстве, в Совете Ораторов, среди бизнесменов. И все имеют отношение к ньюэлам.
Чэхил старался не напрягаться Он пытался вытянуть щупальца вдоль тела.
— Меня интересует все, что имеет отношение к моему народу, а особенно, как я и говорил, к Киис ван Лу-Маклину.
— Я подхожу к этому, — пробормотал Томас Линдсей так медленно, что это могло бы свести с ума более нетерпеливого. — То, что я увидел, потрясло меня. На самом деле не должно было бы, но потрясло. Я не знал, что со всем этим делать. Эти имена… Поэтому я просто переписал их для себя и продолжал заниматься своими делами. Однажды я вновь попытался напасть на этот код, но не обнаружил его. Вероятно, его меняли ежедневно. — Через два месяца меня уволили.
— Уволили?