Избранные произведения. Том 7. Проклятые: Фальшивое зеркало. Военные трофеи
Шрифт:
– Я не обижаюсь. Я полагаю, какой-то внутренний голос подсказал вам, что нельзя больше это держать в себе, а я оказался достаточно надежным слушателем. Может быть, это от одиночества. - Он указал рукой на широкую панораму моря и скал. - В любом случае, вам нечего беспокоиться, что я побегу с этим к ближайшему журналисту. Я вижу потенциальную возможность опровержения и сохраню вашу тайну.
– Как я могу быть в этом уверена?
– Даю вам слово офицера. Вы утверждаете, что ваши данные говорят о неизбежности конфликта Человечества
Она сделала крылом незнакомый ему жест.
– Я принимаю ваше предложение. Может быть, наложение человеческой точки зрения поможет обнаружить ошибки в моей работе, которые я иначе не способна была заметить. - Она повернулась и направилась к поджидающему слайдеру. Он пошел рядом, замедлив шаг, чтобы она могла за ним поспевать.
– Но как вы сможете помогать мне? - Она подождала, пока сиденье слайдер, приспособится к форме ее тела. - Ведь вы боевой офицер, приписанный к активному театру военных действий.
– Мне набежало много неиспользованных отпусков, затребовать которые у меня никак руки не доходили. После того как мы отвоевали дельту и установили контроль над рекой, командование, я думаю, обойдется какое-то время и без меня.
– А вы по этой бойне скучать не будете? У меня сложилось такое впечатление, что если человека лишить на какое-то время возможности участвовать в конфликте, у него очень скоро начинают проявляться эффекты потери психологической ориентации.
– Естественно, с этим наблюдением я также не согласен. Война - это просто то, чему мы обучены. - Он включил двигатель слайдера. Под ногами у них раздалось низкое гудение.
– Но вы к этому генетически предрасположены. Был один человек, историческая личность, который, насколько я поняла, изучая вашу историю, вовсе не стремился к той славе, которую получил; он был непосредственным участником первых встреч Узора с вашим видом.
– Точно. - Слайдер оторвался от земли, поднимая шум и пыль, и Страат-иен вынужден был говорить через переговорное устройство. - Музыкант-контактер Уильям Дьюлак. У нас о нем еще в общеобразовательной программе проходят, так же, как о Кальдаке и Яруселке и всех остальных. Эти имена никогда не забудешь.
– А известно вам, что в течение долгих лет после контакта Уилл Дьюлак пытался доказать, что люди вовсе не обладают естественной склонностью к убийству?
– Кажется, читал что-то об этом давно. Дьюлак был очень ярким человеком во многих отношениях, но на этом он, похоже, совсем сдвинулся. Нам теперь виднее. - Он хмыкнул. - А чего еще ждать от музыканта? Но то, что нам нравится драться и мы Это хорошо умеем, отнюдь еще не означает, что мы должны драться все время. Война кончится - и это тоже пройдет. - Устремляя слайдер вниз по склону в направлении базы, он прибавил скорость.
– Мы разумные, цивилизованные существа, Лалелеланг, даже если и не полностью соответствуем в этом плане стандартам Вейса. Мы не какая-нибудь сорвавшаяся с цепи машина, которую все должны бояться.
– Вы опасны именно потому, что разумны.
– Однако сейчас это сослужит нам с вами добрую службу. У меня есть доступ к военным файлам и оборудованию, которого нет у вас, и мы сможем через подпространство выходить на библиотеки где угодно. У вас есть доступ к вейсским и, вероятно, еще каким-то источникам. Давайте сопоставим те и другие данные и прогоним их через ваши аналитические программы - тогда и посмотрим, что получится.
– Это именно то, что я давно уже хотела сделать, но никак не могла получить на это соответствующего разрешения. - Она кивнула, в точности изобразив человеческий жест.
Будущее вызывало в нем энтузиазм. Сначала он обнаружил, что она и духом не догадывается о существовании Ядра, а теперь, привнеся дополнительную информацию, которая раньше была ей недоступна, они опровергнут эту ее нелепую и скандальную теорию. Да и убийства ему не пришлось совершить.
– У вас есть доступ ко всему? - спросила она.
– Не ко всему на свете, конечно. Я не подхожу под вселенский допуск.
Но материалы, которые вам смотреть не дозволялось, я раздобыть, бесспорно, могу. Именно этого и не хватало вашим исследованиям - человеческого вклада. Вы были вынуждены строить всю свою работу исключительно на собственных наблюдениях и наблюдениях других чужаков. Мы это можем изменить. - Он отжал руль - и компактный, прекрасно сконструированный экипаж на воздушной подушке покатился по непроходимому иначе склону. - Если вы, конечно, находите, что сможете со мной работать.
– На Тиофе я постоянно работала с одной вашей женщиной. Я посвятила свою жизнь изучению вашего вида. Так почему меня должно смущать ваше присутствие?
– Я ничуть не пытался умалить ваши заслуги. Просто трудно свыкнуться с мыслью, что вейс не боится человека. Ваши обычно бегут, едва нас завидев. Или, по крайней мере, отходят подальше с дороги. Впрочем, ведь вы - не среднестатистический вейс.
– Мне все так говорят.
Страат-иена грела мысль об открывающихся перспективах. Он уже планировал набеги на различные библиотеки.
– Мы эту вашу аналитическую программу задушим фактами - тогда она запоет по-другому. Мы ей загоним человеческую реальность по самый процессор.
– Послушайте себя. Вы к исследованию подходите так же, как к налету на позицию Криголита. Вот он, человеческий подход. У вас даже самые неподходящие аналогии - военные.
– Да это же просто манера речи, - оборонялся он. - Нельзя же из этого выводить, что таковы наши возвышенные общественные ценности. Они скатились со склона горы и заскользили к базе в паре метров над волнами, направляющимися в узкое горло бухты. Большая хищная рыбина хотела цапнуть слайдер, но сильно промахнулась.