Избранные труды. Теория и история культуры
Шрифт:
18Развернутый и очень важный анализ этого понятия см. в кн.: BellahR.et al. Habits of the Heart. Individualism and Commitment in American Life. Berkley, 1985.
1155
19D'Souza D.Op. cit. P. 74-75.
20The Official Politically Correct Dictionary and Handbook. Authors: Henry Beard and Christopher Cerf. 1992.
21Brogue R.Europe, la voie romaine. Pans, 1992; Браг Р.Европа, римский путь. Долгопрудный, 1995.
22Материалы опубликованы в журнале «Искусство кино» (почему-то без номера; дата подписи в печать — 7
23Les murs ont la parole. Journal mural mai 68. Sorbonne. Odeon, Nanterre etc… Citations recueuillies par Julien Besancon. Pans, 1968. P. 21.
26Пригожин И., Стенгерс И.Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 1986. С. 47.
27Там же. С. 54-56.
28 Итог и краткое изложение см. в статье: Пеппель Кл.Коммунитаризм и либерализм, или чем объединяется общество // Современные стратегии культурологических исследований. Труды Института европейских культур. Т. 1. М., 2000.
29См. в первую очередь: The Invention of Traditions/ Ed. E. Hobsbawm, T. Ranger. Cambridge, 1984.
10См.: HewisonR.The Heritage Industry. London, 1987. См. цифры на с. 24—27: за период 1982-1987 гг. под государственную охрану были переданы в качестве «исторических» четверть миллиона зданий!
31См.: Turgeon L., Laborde D.Passe simple, passe compose. Construire un paysage ethnoscopique basque au Quebec // Les entre-heux de la culture. Les presses de l'Universite Laval. Canada, 1988. ТюржонЛ., ЛябордД.Простое прошедшее, сложное прошедшее (Опыт построения этнического пейзажа: баски в Квебеке) //Достоверность и доказательность в исследованиях по теории и истории культуры. М., 2002. С. 673-697.
32Делёз Ж.Платон и симулякр // Новое Литературное Обозрение. 1993. № 5. С. 45-56.
Вторая память Мнемозины
В истории культуры обращают на себя внимание некоторые явления, состоящие в восстановлении и актуализации некогда изжитых и более или менее забытых форм общественного и художественного сознания. Таково отражение в эпосе, античном и средневековом, событий четырех-пяти столетней давности; воссоздание в эпоху Ренессанса после тысячелетнего перерыва некоторых античных бытовых обыкновений и норм публичного поведения; обращение, начиная с середины XIX в. к византийским архитектурным формам в России и к готическим в Англии; таков, наконец, так называемый сталинский ампир в советской архитектуре 40-х-50-х годов.
Нарастая с 70-х годов и все усиливаясь в последнее время, эта тенденция становится символом времени: ретростиль 70-х годов 1, heritage industry в Англии 2, коммунитаризм в странах Европы 3или воссоздание в России дореволюционных знаков, начиная с государственной символики и переименования городов и улиц и кончая освящением и окроплением продовольственных магазинов. Увлечение распространяется на повседневный быт, факты мелькают в прессе, на телевидении, в окружающей жизни. — Из газеты объявлений «Экстра — М»: Мономахъ Сити (между обоими словами вместо дефиса шапка Мономаха). Агентство недвижимости. Квартиры и комнаты: Покупка. Продажа. Обмен… и т. д. Консультации по телефону: 742.86.92. — Из вчерашних телевизионных новостей (программа НТВ). –– В Приморье приняты меры против распространения атипичной пневмонии. Они состоят в проведении в течение пяти дней крестного хода с хоругвями. Турист, едущий сегодня по дорогам Англии, не может не обратить внимания на появившиеся повсюду придорожные кафе с названием «Завтрак пахаря» (Ploughman's Breakfast): учитывая, что пахари как таковые исчезли в Англии после XVI в., подобные вывески легко встраиваются в прочерченный ряд. Примеры могут быть умножены бесконечно. Они окрашивают сегодняшнюю реальность и тре-
1157
буют объяснения не только на хроникально-эмпирическом уровне, но и на уровне культурно-историческом, точнее — общественно-философском, на том, который Гуссерль некогда назвал Lebenswelt.
Отмеченное восстановление некогда изжитых структур и форм предполагает, с одной стороны, сохранениеисторической памяти, и в то же время — забвение«первой» непосредственной реальности в ходе исторической паузы, предшествующей более или менее преобразованному воссозданиютакой реальности во «втором» ее облике. Назовем способность к такому воссозданию и результаты обращения к ней «второй памятью».Именно она на глазах становится существенной характеристикой жизни и культуры рубежа XX и XXI вв., связанной с глубинными процессами современной цивилизации в целом. Соответственно, исходной целью нашего анализа должно стать обнаружение конкретных исторических форм всех трех вовлеченных в указанную ситуацию величин — памяти об исторической реальности, длительного забвения ее и ее преобразованного воссоздания.
I
Историческая памятьдо сих пор существует в основном в тех же трех формах, в каких ее мыслили себе древние греки — в виде мнэме, анамнесиса и мнемосюне (в традиционном русском произношении –– Мнемозина).
Мнэмепредставляет собой физиологически заданную способность любого организма хранить вошедшую в него информацию. «Из чувственного восприятия возникает, как мы говорим, способность памяти, — учил Аристотель. — А из часто повторяющегося воспоминания об одном и том же возникает опыт, ибо большое число воспоминаний составляет вместе некоторый опыт. Из опыта же, т. е. из всего общего, сохраняющегося в душе, из единого, отличного от множества, того единого, что содержится как тождественное во всем этом множестве, берут свое начало искусство и наука: искусство — если дело касается создания чего-то, наука — если дело касается сущего» 4.
Анамнесис— это воспоминание. Оно хранит вошедшую в него информацию, но хранит ее так, что она постоянно дополняется и обогащается личным опытом, нередко реализуясь в литературе в самом широком смысле слова от художественного воссоздания происшедших событий до историографии, выходящей за пределы мнэме как таковой, как у Геродота или Тацита, у Мишле или Ко-
1158
стомарова. В европейскую культуру анамнесис вошел главным образом в том своем значении, которое воспринял в нем как основное Платон. «Когда душа, утратив память об ощущении или о знании, снова вызовет ее в самой себе, то все это мы называем воспоминаниями» 5. И в другом месте: «Постой-ка, Сократ, –– подхватил Кебет, –– твои мысли подтверждает еще один довод, если только верно то, что ты так часто, бывало, повторял, а именно что знание на самом деле не что иное, как припоминание: то, что мы теперь припоминаем, мы должны были знать в прошлом, — вот что с необходимостью следует из этого довода. Но это было бы невозможно, если бы наша душа не существовала уже в каком-то месте, прежде чем родиться в нашем человеческом образе» 6.
В видоизмененной форме представление об анамнесисе как об основе духовности вошло в христианство: «И взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть Тело Мое, которое за вас предается; сие творите в мое воспоминание» (touto poieite eis ten emen anamnesin) 7. Дожив до XX в., платоновское переживание анамнесиса составило основу символизма и как философии, и как литературного направления по крайней мере в России. В 1905 г. Александр Блок писал о русском символизме: «Путь символов — путь по забытым следам <…>, путь познания как воспоминания (Платон)» 8.