Избыток целей

Московцев Федор

P.S. (Ира, я тебе передал с поездом документы «Альянса», это для подписи).

Глава 23

Все это было замечательно – муштрование персонала, внутрифирменные разборки, написание должностных инструкций. Если бы еще за это деньги платили. Но дензнаков как не было, так они и не появились. За всей этой возней Андрей упустил приближение еще одной проблемы – очередное перекредитование в Волгопромбанке.

По договору кредитную линию открыли на год, но ежеквартально необходимо было по бумагам погашать ссуду, проверять залог и все остальное, после чего

заемщик имел право вновь получить заемные средства. Это формальность – просто в таких-то числах необходимо иметь на расчетном счету 400,000 рублей и предупредить банкиров, мол, вот это возврат. Они акцептируют деньги, и на следующий день можно снова ими пользоваться, плюс подписать документы по перекредитованию (это называется «оборот по кредиту»).

С этим никогда не возникало проблем – клиенты обеспечивали постоянный приход денег, кроме того, Андрей постоянно перечислял с Экссона крупные суммы, чтобы потом в счет взаиморасчетов оплатить с Совинкома поставщикам аккумуляторов, свинца, и т. д, а эти транзакции закрывали письмами и фиктивными договорами займа.

Но, как говорится, все беды сваливаются одновременно, и именно в это время, в середине октября, все счета обнулились. Если что-то и поступало, то незначительными суммами, и ими закрывали другие горящие вопросы. 400,000 рублей было никак не собрать. К тому же, эта сумма была необходима минимум на неделю, – так как приближалась дата перекредитования по второму четырехсоттысячному займу. Четырехсот тысяч было достаточно – банк их акцептирует со счета, на следующий день выдает, фирма перечисляет их на дружественную организацию, которая возвращает деньги обратно (желательно через третью фирму, чтобы не выглядело подозрительно, будто одни и те же деньги перебрасываются со счета на счет); и этими же деньгами делается оборот по второму кредиту.

Раскидка на Экссоне все же произошла, но эти зарплатные деньги пошли на жизнеобеспечение, текущие расходы, и оттуда не удалось выдернуть хотя бы немного для спасения ситуации на Совинкоме.

И если все другие сложности – проблемные кредиторы, поставщики, клиенты – имели запас прочности, можно как-то что-то договориться, то с банком такие номера не проходят. Там установлены конкретные даты, и если не соблюсти сроки, то автоматически включается репрессивный аппарат.

Электро-Балт динамил с той двенадцатимиллионной сделкой (от которой, строго говоря, осталось только десять миллионов).

И вот, в один из дней, аккумуляторный вождь в четвертый раз объявил о намерении проплатить контракт. Андрей вздохнул с облегчением: очень своевременно, деньги поступят на расчетный счет Экссона, после чего будут отправлены на Совинком, день в день с контрольной датой, а оттуда – поставщикам.

Но радость оказалась преждевременной – гендиректор Электро-Балта собрался расплатиться векселями Внешторгбанка и Собинбанка. И Владимир с Артуром решили не загонять деньги на расчетный счет, а расплатиться векселями с поставщиками, а оставшиеся средства обналичить. То, что Андрей получил в виде дивидендов – двести тысяч рублей – пришлось заплатить в ЛенспецСМУ, так как подошел срок очередного платежа за квартиру, – да уж, беда не приходит одна.

И в пятницу, за четыре дня до срока погашения кредита, Андрей был вынужден сделать то, что ему меньше всего хотелось – позвонил Второву и попросил деньги под процент, якобы на сверхвыгодную казанскую сделку. Пришлось пообещать 12,5 % в месяц – воображаемая сделка с 50 % рентабельностью, оборачиваемость 1,5–2 месяца.

Андрей находился на взводе, на нервах, но говорил спокойно, как бы между прочим, будто это для него ничего не значит – одной сделкой меньше, одной больше.

Второв сказал, что сделает, в понедельник можно заехать за деньгами. Андрей давно уже не отлучался в будний день, и отпросился у Владимира типа для того, чтобы сходить в налоговую инспекцию, «посмотреть что и как». (в итоге он действительно решил туда сходить для очистки совести).

Уже ближе к вечеру, в конце рабочего дня, появилась уважительная причина для отсутствия в понедельник на работе. Но такими причинами лучше не прикрываться перед компаньонами во избежание ненужных расспросов. На трубку позвонил Константин Сташин, старший следователь СУ СК при прокуратуре Волгоградской области, и сказал, что нужно срочно переговорить.

– Что на этот раз? – обеспокоенно поинтересовался Андрей.

Ответ поразил своей содержательностью:

– Соскучился, давно не виделись.

Глава 24

Перед тем, как выдать деньги, Второв провел экскурсию по территории деревообрабатывающего завода (соучредителем и гендиректором которого являлся). Он поведал о том, что его «пробрал девелоперский понос»: цеха и ангары планирует освободить от старого оборудования и всякой мутатени и сдавать в аренду. На вырученные деньги строить новые ангары и тоже их сдавать,

– … потому что места мегадохуя.

– Мегадохуя это лучше чем мегадопизды, – отметил Андрей.

Когда осматривали большой цех на главной аллее завода, захламленный чуть ли не до потолка, Второв спросил:

– А ты не хочешь взять себе под аккумуляторный склад? Разгребешь все гавно, если не нужна такая большая площадь – сам поставишь перегородку, а я тебе скидку по аренде сделаю.

– Ага, я отремонтирую, и ты мне аренду повысишь как за уже отремонтированное помещение, то на то и выйдет.

– Какой ты грамотный, мазафака!

Когда все осмотрели, прошли на заводоуправление, выглядевшее чуть получше, нежели все остальное. И только кабинет гендиректора был отремонтирован и туда завезена мебель, которая кочевала вслед за Второвым из офиса в офис вот уже четвертый год.

Деньги ему принесла бухгалтер – доверху набитый пакет, это были принятые от арендаторов платежи.

– Ничего, что мелкими купюрами, пересчитывать будешь? – спросил Второв.

Андрей не стал пересчитывать, поджимало время, и, выждав сколько нужно для приличия, выпив чашку кофе и покалякав о том о сем, взял пакет и откланялся.

* * *

В банке конечно же деньги приняли, зачислили на расчетный счет, и Андрей подписал все необходимые бумаги. Управляющая, Нина Степановна Заболотнева, посетовала, что в последнее время обороты Совинкома упали.

– Нам очень понравился июнь-июль, мы с надеждой смотрим в будущее.

Андрей пробормотал что-то обнадеживающее, «то ли еще будет», и провел встречу, расписывая свои грандиозные планы.

– Как там наш дорогой Сережа Верхолетов? – неожиданно спросила Заболотнева.

– В смысле… юрист?

Андрей не нашелся что сказать, и некоторое время глупо переспрашивал, пока Заболотнева не проговорилась, что Верхолетов напел в банке, что переходит на работу в «петербургский офис компании Совинком». (такие собеседники Андрею нравились – сами отвечают на заданные ими вопросы; не то что Винц – молча сидит и ждет на чем бы подловить).