Изгнание норманнов из русской истории
Шрифт:
Спорили тофферы долго и когда приняли решение хотя бы заминировать точки гиперперехода, нежданно-негаданно, появились мы. Агостин приказал занять оборонительную позицию, а советник Гурия Таги, достопочтенный Бартоломью Эшенбах, и Обадия Ноймарк сбежали. Наверняка, они присоединятся к флоту вторжения в СКМ, а виновным в поражении объявят Агостина. Так что снова проклятый и ненавистный Ноймарк уцелел...
– Привет, Тор.
В офицерский салон ремонтной базы "Марика", которая была захвачена десантниками с "Вестгота" и стала моим временным командным пунктом, вошел улыбающийся Жан Маклир. Несмотря на серьезные потери, он был доволен и пришел делить трофеи. Это понятно и я указал ему на кресло напротив:
– Привет, Жан. Присаживайся.
Маклир подошел к бару, по-хозяйски вскрыл бутылку вина и налил себе полный фужер. Только после этого президент республики расположился в удобном кресле и спросил:
– Ты чего такой хмурый?
– Есть причины...
– Недоволен, что Ноймарк сбежал?
– Да.
– Мой тебе совет. Плюнь и разотри. От возмездия этот пройдоха не уйдет. Еще встретитесь.
– Обязательно встретимся.
Жан покачал головой:
– Не нравится мне твой настрой, Тор. И скажу сразу. Никаких новых авантюр, пока мы не доберемся до Гектора.
– Военную планету тебе могут мои "аргонавты" показать.
– Нет. Мы договаривались о совместном походе. И уговор, как известно, дороже денег. Тем более, что он зафиксирован на бумаге, нотариально заверен и скреплен печатями. Поэтому с продолжением погони тебе придется обождать.
Я махнул рукой:
– Согласен.
– Вот это уже другой разговор, - Маклир усмехнулся и продолжил: - Предлагаю разделить трофеи. Прямо здесь и прямо сейчас. Чтобы не было потом разногласий и трений.
– Делим, как договаривались?
– Разумеется. По тоннажу и огневой мощи. Тебе тридцать процентов от добычи. Мне шестьдесят. А остальные десять Кроуфорду.
– Тогда смотри, - я переслал на его коммуникатор файл, который мне только что прибыл от Васильева.
– Кое-какие прикидки уже сделаны.
– Ну-ка, ну-ка...
Президент занялся предварительными расчетами и начал делать собственные. А мне это было не интересно, ведь и так все понятно.
Металлолом, битые корабли, осматриваем и оставляем. Причем на каждый битый корпус боевого судна тофферов будет установлен маячок и позже в эту дикую систему придет флот буксировщиков. Не знаю, как Маклир, а свой металлом я продам семейству Маркиных, им такое барахло пригодится на корабельных вервях Руха. Что-то демонтируют и выставят на торги, что-то отправят на переплавку, а целые куски кораблей пойдут на запчасти. Не суть важно. Главное, что битые корабли пойдут в зачет ремонта моих боевых единиц. Этого должно хватить на оплату всех услуг. Благо, в эскадре "Арго" серьезно пострадал только "Иоганн Красс" и небольшие повреждения получил "Вандал", а все остальные потери в полку аэрокосмических аппаратов.
Далее разбор наземных трофеев. Он должен быть, но его не будет, потому что делить особо нечего. На месте расположения вражеского дивизиона ПКО огромный кратер, а жилые купола, где собирались разместиться ремонтные бригады, расстреляли перехватчики.
И остается самое ценное имущество - корабли тофферов, которые были взяты на абордаж и сохранили ходовые качества. Всего девять боевых единиц: шесть эсминцев, рейдер, ремонтная база "Марика" и колониальный транспорт "Прогресс-43". "Марику" я хотел оставить себе, она готова к дальним походам, очень пригодится "аргонавтам" и сможет обслуживать наши корабли. Эсминцы и рейдер перейдут дорамцам. Ну, а колониальный транспорт достанется Кроуфордам. Думаю, что это честный раздел. Как договаривались. И Маклир, судя по всему, был доволен. Для молодого президента боевые единицы важнее "Прогресса" и "Марики", поэтому его ответ удивления не вызвал:
– Меня все устраивает. Почти.
– Хочешь внести поправки?
– Да. Считаю, что "Прогресс" может котироваться выше десяти процентов и груз, который еще остался на его борту, должен принадлежать мне.
– А что там?
– Сухпайки для флота тофферов. Больше миллиона рационов.
– И больше ничего нет?
– Нет. Остальное разгрузили, опустили на планету и там уничтожили.
– Что же, я не против. Кроуфорды возьмут, что отдадим, и будут довольны.
Мы ударили по рукам и Жан, прежде чем оставить меня одного, уточнил:
– Значит, к Гектору идем, как планировали?
– Мое слово крепкое. Неделю на отдых и подготовку, после возвращения в империю, и выступаем.
– Отлично.
Насвистывая веселую мелодию, Маклир ушел, и появился Ломов, который доложил:
– Тор, прибыли командиры пиратов. Ты их вызывал?
– Вызывал. Веди этих "джентльменов удачи" сюда.
Вошли командиры пиратских фрегатов, три суровых человека, которые были похожи, словно родные братья. Одинаковые темные комбинезоны, серая кожа, грубые черты лица и бритые головы. Настоящие вольные бродяги, с виду суровые, а в реальности запуганные, жалкие и больные. У одного, насколько я знал, проблемы с костным мозгом, у другого мутация ног и полная атрофия половых органов, а у третьего вместо позвоночника протез. И в этом нет ничего удивительно. Космос, невесомость и радиация делали свое черное дело. Для пиратов норма иметь одного здорового бойца на трех инвалидов. Про это я знал, ибо уже сталкивался с ними
И что тут скажешь? Я жалеть никого не собирался, а капитаны потомственные скитальцы, без родины, без флага, без национальной принадлежности и паспорта. По сути, они никто и если уничтожить пиратов, а корабли забрать себе, мне за это ничего не будет. Однако я дал слово и пиратские вожаки тоже его дали. И поскольку бродяги свою часть уговора выполнили, помогли мне с разведкой диких систем, а во время боя не сбежали, пришла пора выполнить то, что я им обещал. Не нужны мне их дырявые корабли с потрепанными фонящими реакторами и можно отпускать этих космических бомжей на свободу, пусть летят, голуби. Но, прежде, я хотел сделать им предложение, от которого они не могли отказаться.
Пиратские вожаки замерли напротив. Они ждали моих слов, и я сказал:
– Отныне вы свободны и вольны покинуть нас в любой момент. Мои бойцы уже оставляют ваши корабли.
Вожаки переглянулись, и вперед выступил старший, Амадей Розенкранц по прозвищу "Железяка", командир фрегата "Злодейка". Ломов за его спиной напрягся, и ладонь десантника легла на рукоять пистолета. Но я махнул ему рукой, все в порядке, и кивнул Розенкранцу:
– У вас есть вопросы?
– Да, ваша милость, - он слегка поклонился.
– Мы хотим узнать, не полагается ли нам доля от добычи, хотя бы небольшая?
Я ждал этого. Они не могли не спросить о награде. Ведь не от хорошей жизни пиратские лоханки попробовали проникнуть в империю. Бродяги не сами по себе, у них есть база, а там женщины и дети, которые хотят кушать и дышать чистым воздухом. Наверняка, они испытывают острый недостаток в энергоносителях, потому и пошли на отчаянный шаг. И то, что я их отпускал, вожаков не обрадовало. Добычи-то все равно нет, и проблемы никуда не делись, а даже наоборот, стали острее.
– Добыча...
– протянул я, кинул на пиратских капитанов взгляд и покачал головой: - Нет. Доли вам не будет. Не заслужили.