Изгнание в Индию
Шрифт:
Удивленный Ричардс выполнил все поручения Джефферсона, и только под самый вечер, разместив капитана вместе с сопровождавшими его тремя солдатами, вызвал к себе Майкла.
– Ты зачем его сюда привез? – возмутился он. – Он вырвал ее из моих рук.
Майкл подробно рассказал о том, что произошло в городе, и как он встретил Анну. Естественно, он не стал говорить о том, какую информацию добыл в городе о Дэвиде, о неприятной беседе с майором и выдуманном рассказе, который поведал Анне.
Выслушав его, лейтенант успокоился.
– Ты
– Его солдаты разорвали бы меня вместе с ней, окажи я сопротивление.
– Надо, чтобы и факт поимки был подтвержден им лично.
– В каком смысле?
– Пиши рапорт о том, как ты ее встретил, а я пойду подпою этого гамадрила. Он, как я посмотрю, не прочь нализаться за чужой счет, – сказал Ричардс.
– Не без этого, – согласился Майкл.
Он взял чистый лист и перо со стола Ричардса, и начал строчить рапорт.
Через час дело было готово. В рапорте описывалась встреча с повозкой, выдуманная погоня за Анной через джунгли, ее попытка застрелить его из какого-то, к сожалению, утерянного во время задержания пистолета. Роль капитана Джефферсона, который хоть упоминался в рапорте только в положительном свете, сводилась к сопровождению Майкла обратно в поселок. Майкл спустился вниз в офицерский клуб.
Джефферсон был уже сильно пьян.
– О! Вот и он! – крикнул он. – Иди к нам капрал! Отметим удачное расследование!
– С удовольствием! – крикнул в ответ Майкл, подошел к столу, за которым они сидели, передал листок Ричардсу, и уселся рядом с капитаном.
Через несколько минут, за которые Майкл и Джефферсон успели выпить четверть бутылки, лейтенант оторвался от листка и удовлетворенно кивнул.
– Ты принес? – спросил он у Майкла.
Майкл достал из своей сумки чернильный набор, разложил его на столе.
– Подписывай, Джефри! – радушно предложил Ричардс.
– Что это? – смутился капитан.
– Рапорт о задержании подозреваемой Сколфилд.
– А-а! – Джефферсон выдернул из чернильницы перо, уже замахнулся, чтобы поставить свой росчерк на рапорте и застыл на месте. – А где здесь я!?
От его вопля на стойке задрожали стаканы.
– Успокойся, Джефри. – почти ласково сказал лейтенант. – Мы же договаривались…
– Вот именно, что договаривались, ломая пальцами перо, зашипел капитан.
– А что тебе не нравится? – спросил Ричардс, взял в руки рапорт и стал читать.
«…тем самым, выражаю свою искреннюю благодарность храбрости и самоотверженности капитана Джефферсона, не спасовавшего перед лицом смертельной опасности, и доставившего подозреваемую миссис Сколфилд в …».
– Хм… – улыбнулся пьяный капитан. – Где это? Покажи?
Лейтенант ткнул пальцем в абзац.
– …выражаю свою искреннюю… – начал читать Джефферсон.
Дочитав абзац, он улыбнулся и спросил:
– А почему рапорт пишет он?
У самого носа Майкла оказался огромный мозолистый палец с почерневшим ногтем.
– Так я же должен принять отчет о проделанной работе. Вот я принял, видишь?
Джефферсон взглянул на подпись Ричардса.
– А теперь ты подписывай, как старший по званию и главный во всей этой операции, – закончил лейтенант.
– Вот именно, что главный, – надменно сказал Джефферсон и обмакнул заточенный обломок пера в чернила.
«Тем самым удостоверяю, что все вышеизложенное является правдой. Капитан уголовной полиции Северного Борнео Джефферсон Дж. Дж.», – перечитав эту строчку, он поставил дату и под ней свою размашистую подпись. Майкл и Ричардс с облегчением вздохнули.
Расследование такого громкого и сложного дела не могло не отразиться на их карьере. Ричардс мечтал о звании начальника полиции в каком-нибудь захудалом индийском городишке, где можно будет бессовестно грабить забитых местных бедняков. Майкл примерно о том же, только в городишке, который бы находился подальше от места службы лейтенанта. Все годы службы в поселке Гроуф ненавидел Ричардса за его высокомерие, надменность и постоянные насмешки надо всеми, кто был ниже его по званию.
«Надеюсь, ты не доживешь до счастливой старости в своем убогом Манчестере, о чем так мечтаешь», – подумал он, и налил себе бренди.
Спустя пятнадцать минут, когда поднятые за удачное дело подряд четыре рюмки бренди свалили командира с ног, Ричардс приказал в срочном порядке провести очную ставку и допрос, чтобы сразу же, если понадобится, лично отвезти Анну в Сандакан и сдать начальнику полиции.
– Беги к Сколфилду и веди его сюда, – приказал он Майклу.
– Эй, Сэм! – крикнул он бармену.
– Да, сэр!
– Этого никуда отсюда не выпускать! Если проснется, сразу наливай ему еще. Сделай так, чтобы он в ближайшие два дня не мог отличить собственную мать от даяки!
– Я вас понял, – с улыбкой ответил Сэм, протирая барную стойку.
За столом храпел Джефферсон.
«Как же я люблю таких идиотов», – подумал лейтенант.
Он подошел к капитану и грубо толкнул его коленом в бок, чем сильно рассмешил Сэма.
– Спишь, скотина?! Армейский чурбан! Солдафон! Думаешь, раз тебя назначили в полицию, значит ты здесь хозяин? – Ричардсу стало противно.
Он с отвращением отошел от пускающего слюни детектива и пошел к Анне.
– Миссис Сколфилд, прекратите ломать комедию! – надменно процедил сквозь губы Ричардс. – Вы – вполне себе смышленая женщина, добротная актриска, раз так долго водили вокруг носа собственного супруга. Но меня вам не обмануть.
Он глубоко затянулся сигарой и выдохнул в сторону Анны.
– Пишите признание, и может быть вам дадут пару десятков лет каторги где-нибудь в австралийской пустыне.
Он смотрел как клубы густого синего дыма, окутав голову Анны, начинают расплываться по всей комнате.