Изгнание в Индию
Шрифт:
«Просто дворец», – удивлялась Анна, проходя мимо роскошных статуй, смотря на прекрасные картины итальянских живописцев и на огромные китайские вазы.
– Прошу вас, – Милнер приоткрыл дверь спальни и поклонился.
Анна прошла вперед и услышала, как дверь захлопнулась прямо за ее спиной.
Она оглянулась и пару секунд просто смотрела на закрытые створки, пока за дверью не послышались удаляющиеся шаги.
– Эй! – сказала она. – Э-эй, Милнер или как вас там? Откройте!
Она начала бить в дверь и кричать. Но ей никто не ответил. Тогда она повернулась спиной к двери и посмотрела на
Она развернулась и подбежала к двери.
– Подонки! – закричала она и стала бить по двери изо всех сил.
Отбив руки, она отошла к кровати и села на нее. В этот миг Анна неожиданно для самой себя почувствовала, что больше ничего не боится. Может потому, что сбылись самые худшие ее ожидания, а может быть из-за апатии, накатившей на нее тяжелой и бесчувственной волной.
Погас свет – Кларк приказал оставить ее в темноте.
Она попыталась осмотреться, но ничего вокруг себя не увидела.
«Я не боюсь вас, – тихо и уверенно сказала она – Я никого не боюсь».
Прошло несколько часов, а Анна все также сидела на кровати в ожидании, когда кто-нибудь войдет в комнату. Она уже придумала, как поступить со своими обидчиками – сначала она претворится подавленной и испуганной, а потом набросится и постарается убить, разорвать на части, разбить лицо, на худой конец.
Все это время она сидела напряженная до предела, ожидая шагов за дверью. В конце концов, силы стали покидать ее, и она заснула. Также сидя она проспала какое-то время, а потом прямо во сне легла на кровать.
Проснувшись, она снова обнаружила себя в темноте.
Чтобы немного размять затекшее тело, она встала и прошлась по комнате вдоль стенки. Потом вернулась и снова села на кровать.
«Главное, ни о чем не думать», – сказала она себе и тут же решила начать рассказывать самой себе содержание всех книг, которые ей довелось когда-либо прочитать.
Начать она решила со сказок, которые ей читали в детстве. Потом перешла на приключенческие романы, но утомившись, снова улеглась спать. Проснувшись, она снова прошлась по комнате, и почувствовала острый голод, пронзавший ее изнутри. Несколько раз, глубоко вдохнув и медленно выдохнув воздух, она кое-как утихомирила свой желудок, и продолжила рассказывать себе книгу.
Но вот уже закончилась подростковая литература, а в ее комнате все еще никто не появлялся.
«Решили раздавить меня, – подумала она, при этом разозлившись, что ей не оставили даже воды. – Так. На чем я остановилась? Роман «Розы любви».
Она начала вспоминать сюжет во всех подробностях, и через некоторое время снова легла спать.
Сколько времени прошло с того момента, как ее заперли в комнате, Анна даже не пыталась считать, чтобы не расстраивать себя.
Она продолжала сидеть на кровати, иногда прогуливаясь по комнате. Сейчас главным ее врагом было чувство голода и жажда.
В комнате стоял тяжелый запах из-за переполненного ночного горшка. Анна нащупала под кроватью их целых восемь штук.
«Ну, восемь, значит – восемь», – сказал она себе, продолжив рассказ.
Это были «Приключения Оливера Твиста» Чарльза Диккенса.
«Впереди еще не меньше полуторасотен серьезных книг – хватит до того времени, пока я не потеряю силы от жажды и не умру», – спокойно думала она.
Дальше шли Стерн, Филдинг, Голдсмит, Томсон со своими стихами, Лилло. В какой-то момент Анна заметила, что начинает путать сюжеты разных книг. Она терпеливо поправляла себя, заставляла вспомнить, что происходило в романах на самом деле. Иногда в них появлялись и начинали жить своей жизнью Дэвид, матушка, братья-рыбаки, Майкл, с которым у Крошки Доррит завязывается трогательный роман, лейтенант Ричардс, штурмующий баррикады в революционном Париже.
В конце концов, Анна, уже неопределенное время пролежавшая в кровати, собрала свои последние силы и прокричала фразу, выплывшую из какого-то детского романа: «Я вам не сдамся!».
Проснулась она от того, что кто-то сильно тряс ее за плечи и окатил холодной водой.
– Ну что – очнулась?
Ее грубо подняли и посадили.
– Смотри на меня! – говорил резкий старческий голос.
Она, почувствовав на лице капли воды, инстинктивно облизала губы. И тут же ей стало легче.
– На меня смотри! – уже кричал старик.
Она с трудом открыла глаза и сквозь туман увидела черты Кларка.
– Ты меня слышишь, я знаю! – продолжал Кларк. – Сейчас ты больше всего хочешь пить!
Она кивнула.
– Сделаешь, как я скажу, – получишь стакан воды.
Она еще раз кивнула.
– Ты отдашь нам все свои деньги! – крикнул он, видимо думая, что она от слабости могла плохо слышать.
– Да, – одним ртом сказала Анна.
– Налей ей воды, Милнер. – сказал старик.
Милнер достал стеклянную затычку из графина и налил ей четверть стакана воды.
– Дай ее его, – приказал Кларк.
Милнер подошел и протянул воду Анне, но она не смогла удержать его в ослабевших трясущихся руках, пролила воду себе на платье и с досады расплакалась.
– Еще. И влей в нее, а то мы так еще пять дней с ней провозимся.
Милнер поднес стакан к ее губам и наклонил.
Анна почувствовала, как влага начала вливаться ей в рот, она глотала медленно, как ей казалось, подолгу держа воду во рту. Но вода очень быстро закончилась.
Она знала, что много пить и есть ей сейчас нельзя. Только подумав об этом, она обрадовалась: «Значит, я жива. Они меня не сломали!».
Она подняла голову и прямо посмотрела в глаза Кларку.
– Ты глянь, Милнер, какая смелая пташка! – удивился он. – Крепкий цыпленочек! Таких я да-а-вно не встречал! Заслуживает уважения!
Милнер удовлетворенно кивнул в знак согласия.
– Значит так, девочка!
Он на секунду замолк, чтобы убедиться, что Анна его слышит и понимает.
– Ты подпишешь все бумаги и передашь деньги нам. А мы оставим тебе жизнь, три тысячи фунтов в придачу и посадим на пароход до любой точки мира. Поняла?