Изгнанник
Шрифт:
Риана почувствовала, как у нее подвело живот и засосало под ложечкой от этих слов. — Он никогда не говорил о том, что собирается уйти из монастыря. И никогда даже не намекал на это.
— Потому что время еще не пришло, — возразила Салин. — Или, возможно, потому что, зная твои чувства к нему, не хотел тебя обидеть, нарочно избегал этой темы. Он попал к нам наполовину мертвым, слабым как телом, так и духом. Теперь он силен и живее всех живых. Монастырь больше не нужен ему, Риана. Он перерос нас, и ты единственная, кто не может или не хочет видеть это. Рано или поздно, он должен уйти и искать свой
Риана не знала, что она будет делать. Возможность того, что Сорак уйдет из монастыря была чем-то таким, о чем она никогда не думала, возможно потому, что как и предположила Салин, она боялась думать об этом. Она рассчитывала, что она и Сорак всегда будут вместе. А что, если Салин права? Думать о жизни без него — это больше, чем она могла вынести. И тем не менее, начиная с того разговора с Салин, неопределенность грызла ее. К тому же не одна Салин предупреждала ее об таком исходе.
Поначалу она пыталась сказать себе, что остальные просто ревнуют, или, даже, что они боятся того, что они с Сораком станут любовниками, но потом со стыдом отвергла такие мысли. Она знала, что сестры заботятся как о ней, так и о Сораке, и думают только о том, как помочь им. Но что чувствует Сорак?
На вид ничего в их отношениях не изменилось. Она постоянно давала ему возможность открыть, чувствует ли он то же, что она сама, а он, казалось, даже не замечал ее попыток направить их отношения в другое, более интимное русло. Возможно, подумала Риана, я должна быть более настойчивой. Ей говорили, что мужчины не так проницательны. Однако, это не относилось к Сораку. Он был невероятно восприимчив и обладал сильнейшей интуицией. Возможно, думала она, он просто ждет, когда она сделает первый шаг, открыто объявит о своих чувствах. Но, с другой стороны, а если он не разделяет ее чувства? В любом случае она больше не в состоянии выносить пытку неопределенностью. Тем или другим способом, она просто обязана знать!
— Достаточно! — крикнула Тамура, поднимая руку и опуская свой деревянный меч. Оба, она и Сорак, тяжело дышали, покрытые потом. Ни один из них не сумел нанести другому хороший удар. — Я знала, что этот день придет, — сказала она. — Мы совершенно равны. Мне больше нечему тебя учить.
— Трудно в это поверить, Сестра, — ответил Сорак. — Ты всегда побеждала меня раньше. Сегодня мне просто повезло.
Тамура покачала головой. — Нет, Сорак, последние несколько раз мы проявили все наше умение, и это мне повезло. Я ничего не скрыла из того, что умею, и ты воспринял все, чему я тебя могла научить. Теперь ученик стал мастером. Ты заставил меня гордиться собой.
Сорак склонил голову. — Таких слов я никогда не слышал от тебя, Сестра Тамура. Я не заслужил такой похвалы.
— Еще как заслужил, — сказала Тамура, хлопая его по плечу. — Для учителя не может быть большего удовлетворения, чем видеть, что его ученик превзошел его.
— Но я не превзошел тебя, Сестра, — запротестовал Сорак. — Бой был, в самом лучшем случае, равный.
— Только потому, что я остановила его, — с улыбкой ответила Тамура. — Я помню все те грязные удары, которыми я награждала тебя во время учения, и я не желаю, чтобы ты отплатил мне тем же!
Все остальные засмеялись. Они не раз чувствовали треск деревянного меча Тамуры, ударяющего по телу, и их не раз дразнила мысль, отплатить ей тем же.
— На сегодня занятие окончено, — сказала Тамура. — Вы все свободны и можете идти мыться.
Все ученики радостно заорали, отбросили деревянные мечи и помчались к общему бассейну. Только Риана задержалась, ожидая Сорака.
— Вы, двое, лучшие ученики, которые у меня были за всю мою жизнь, — сказала им Тамура. — Любой из вас может преподавать искусство боя.
— Ты слишком добра, Сестра, — сказала Риана. — И Сорак, к тому же, лучший боец, чем я.
— Да, но не намного, — согласилась Тамура. — Но у него природный талант. Меч становится частью его. Он родился с мечом.
— Кажется, ты так не думала, когда я начал тренироваться, — усмехнулся Сорак.
— Нет, я видела это уже тогда, — серьезно ответила Тамура. — Вот почему я была намного строже к тебе, чем к любому другому. Ты, наверно, думал, что это потому, что ты мужчина, но я делала это для того, чтобы полностью раскрыть твой потенциал. Я что касается тебя, маленькая сестра, — добавила она с улыбкой, обращаясь к Риане, — я всегда знала, что ты недовольна мной, так как думала, что я несправедлива к Сораку. Вот почему все эти годы ты работала вдвое тяжелее, чем любая другая. Я знаю, что ты хотела отплатить мне за все шрамы на коже Сорака, да и на твоей тоже.
Риана покраснела. — Да, это правда, признаюсь. Были времена, когда я почти ненавидела тебя. Но теперь я этого больше не чувствую, — быстро добавила она.
— И это хорошо, — сказала Тамура, шаловливо ероша ее волосы, — потому что ты достигла такой стадии, что запросто можешь меня ранить. Я думаю, что пришло время вам обоим начать тренировать новичков. Я надеюсь, что вы найдете, как и я, что от обучения тоже получаешь удовольствие. А теперь бегите и присоединяйтесь к другим, иначе вы просидите тут до обеда.
Риана и Сорак отложили в сторону свои учебные мечи, а потом вместе пошли к воротам, ведущим в бассейн. Недалеко от ворот монастыря с гор спускался тонкий ручеек, образуя водопад, заканчивавшийся естественным бассейном. Когда Риана и Сорак подошли к нему, они услышали веселые вопли остальных, которые плескались в ледяной воде.
— Сорак, давай пойдем туда, — сказала Риана, увлекая его на тропинку, которая вела из бассейна, довольно далеко вниз, где вода текла над большими камнями. — Я не в настроении плавать и бороться с другими. Хочется просто полежать и дать воде струиться вокруг меня.
— Хорошая мысль, — сказал Сорак. — У меня тоже сегодня нет сил на шалости. Я устал, Тамура вычерпала меня до конца.
— Но не больше, чем ты вычерпал ее, — усмехнулась Риана. — Я ужасно гордилась тобой, когда она сказала, что ты — ее лучший ученик.
— Она сказала, что мы оба — ее лучшие ученики, — поправил ее Сорак. — А ты действительно собиралась отплатить ей за все мои шрамы?
Риана засмеялась. — И за все мои тоже. Но я думала, что она выбрала тебя для своих придирок только потому, что ты мужчина. Я всегда думала, что она недовольна твоим присутствием среди нас. Теперь, конечно, я знаю лучше.