Изгой
Шрифт:
— Ты хочешь сказать, мы живём в виртуальности?
— Вполне возможно.
— Согласен, это не исключено. Вот только это не доказывает иллюзорности мира.
— Почему?
— Потому что, сколько бы виртуальных пространств ни создавалось, какая бы цифровая матрёшка ни существовала, и на каком бы её пласте ни находились мы, всё равно где-то есть подлинная реальность, в которой была спродуцирована самая первая иллюзия.
Кирка слушала внимательно и, когда я замолчал, кивнула.
— Но это не значит, что наша реальность реальна.
— Не значит. Но может быть и реальной. Суть в том, что мы не способны вырваться из неё. А без этого нельзя убедиться в её подлинности или фейковости.
— А смерть?
— Смерть может быть такой же иллюзией. А как, вероятно, сказали бы кибербуддисты — перезагрузкой.
— Почему?
— Они верят в реинкарнацию. Переселение душ.
— Что ж, наверное, ты прав. Не стоит забивать голову подобными вещами. Кстати, в Авалоне некоторые эльфы поклоняются Смерти. Предствляешь, до чего дошло?!
— Да, я в курсе. Религия некропольцев. Видел их храм, — отозвался я равнодушно.
Кирка подошла к шкафчику, достала из него тонкую бутыль с оранжевой жидкостью и два хрустальных бокала.
— Это нектар, созданный по особой технологии. Очень сложное производство. Нечто подобное ещё называют вином шаббата. Когда-то его готовили человеческие ведьмы. Потом ведьм сожгли, колдовские книги тоже предали огню, но знания всегда в том или ином виде остаются. Разумеется, это средство, — Кирка слегка встряхнула бутыль, — намного сильнее человеческого.
— Не сомневаюсь. Только зачем оно?
Я подумал, что, скорее всего, нектар производился на определённом этапе развития персонажа или относился к редким артефактам. Возможно, и то, и другое.
— Очень полезная вещь. Нектар позволяет пронизать время и пространство. Если, конечно, ты действительно этого хочешь. Ещё он может спасти жизнь. Ну, или просто поднимает настроение, — добавила Кирка, пожав плечами. — Отведаешь?
Тягучий состав заполнил два бокала. От них исходил сильный, терпкий запах пряности. В основании челюсти, под языком, приятно защипало, железы начали активно выделять слюну. Я сглотнул.
Кирка предлагает обмен. Согласиться/Отказаться.
— А ещё можно забыть все печали. Нектар сотрёт их из твоей памяти. Начнёшь жизнь заново. Выбор за тобой.
Я взял один из бокалов. Ну, про настроение было неинтересно. Забыть? Это мне вообще ни к чему.
Надеюсь, тётушка не вознамерилась отравить меня своей домашней наливкой. Или усыпить до приезда ноксов, жаждущих моей крови. А что? Вполне могла бы. Нейтрально-злые именно так и поступают. Конечно, я не знал, что у Кирки именно такое мировоззрение, наверняка — лишь предполагал.
— Пронизать пространство и время? — переспросил я.
Кирка молча кивнула, пытливо глядя мне в глаза.
Я поднёс бокал к губам и принюхался. Аромат щекотал ноздри, рот снова наполнился слюной.
— Останься здесь! — сказала вдруг Кирка очень сладким голосом.
Лицо у неё стало доброе-доброе. Вот прямо ни в жизни не догадаешься, что перед тобой нокс.
— В каком смысле? — не въехал я сходу. — Вроде, уже приютили вы меня, бродягу.
— Навсегда, — пояснила тётушка. — Тут хорошо, безопасно. Мы с Сефлаксом позаботимся о тебе. Я позабочусь, — она сделала маленький шаг вперёд. — Снаружи рыщут цепные псы «Коахена", мутанты и бандиты «Синей змеи» — никто из них не пощадит нокса, даже если тот не интересуется анимой дневных эльфов. Про венаторов я вообще молчу. Эти волки на клочки тебя порвут, если увидят.
— Да-да, — кивнул я. — А ещё на улице злые гопники с арматурой.
— И они тоже, — серьёзно согласилась Кирка.
— Предложение заманчивое, щедрое, интригующее. Я оценил, и всё такое. Но, во-первых, я заскочил забить место для ночёвки. То есть, тьфу! Днёвки, конечно. Так что скоро свалю. Почему? Потому что — и это во-вторых — у меня тут дела. Качаться надо, а не по домам сидеть. В-третьих, мы вообще-то, типа, родственники. А вот это твоё "я позабочусь" звучит, как прелюдия в порнушке. И Сефлакс меня просветил, что бывает с теми, кто плохо отыгрывает свои роли. В виртуальный ад этого вашего Чёрного Зверя попасть мне не улыбается.
Кирка фыркнула. Мои слова её не задели, а позабавили. Впрочем, иначе было бы странно.
— Семьи бывают разные, — глубокомысленно заметила тёмная. — К тому же, ты, по-моему, и так не особо стараешься.
— Однажды надо начать работать над собой. Почему бы не сейчас?
— Значит, отказываешься составить компанию своей старой, больной тётушке, негодник?
— Ты со своими цветами и уговорами напоминаешь колдунью из сказки Андерсена. Ну, ту, с садиком говорящих роз.
Тёмная рассмеялась, когда поняла, что я имею в виду.
— Ты нисколько не похож на Герду, дорогой! Ладно, оставим это. Будешь пить-то? Предлагаю тост: за бытие!
Я снова понюхал нектар. Сомнения никуда не делись. Что, если Кирка всё-таки решила меня усыпить или отравить? Мог ли я доверять ей только потому, что она назвалась моей тёткой? Следовало бы спросить об этом Ивельду. И потом, эти три тысячи…
— Не знаешь, чего хочешь? — спросила Кирка, подойдя ближе.
— Почему бы тебе не попробовать всё? — прозвучало в моей голове, но голос принадлежал не Ивельде.
Эти слова произнесла Кирка — при помощи Зова! Я так опешил, что едва не выронил бокал с нектаром.
Глава 60
Тёмная улыбнулась.
— Да, дорогой, мы связаны. Родственные узы эльфов кое-что значат. Как говорится, кровь не водица.
Только теперь я заметил, что Кирка удержала мои пальцы на бокале с нектаром, не дав ему упасть и разбиться. Её собственные руки были холодными. Но я не назвал бы это прикосновением мертвеца. В нём не было ничего омерзительного.