Излом зла
Шрифт:
– Колдовство, что ли?
– Нечто в этом роде, – спокойно сказал Тарас, садясь за руль. Вася устроился рядом, и машина рванула по шоссе в сторону Кольцевой автодороги.
Глава 33
ПОПЫТКА – ПЫТКА
Стас держался молодцом, как мужчина, ни разу не захныкав, не выказывая страха, и это наполняло душу Ульяны уверенностью, что все обойдется.
Пока их везли в зализанном «Форде» с мигалкой на крыше на базу налетчиков, Уля успела прийти в себя, восстановить силы и очистить организм от «шлаков» стресса, вызванного разрядом «глушака», однако начать «боевые действия» – попытаться освободиться – не решилась. В салоне «Форда», имеющем затемненные стекла и напоминающем
База «Стикса» номер два в Балашихе располагалась в сосновом лесу на окраине городка и представляла собой внешне обычную маленькую воинскую часть, территория которой была огорожена высоким дощатым забором с колючей проволокой поверху. Внутри располагались одноэтажная казарма, три барака хозяйственных и подсобных служб, столовая, кухня, склад ГСМ и гараж. На самом деле все эти строения служили камуфляжем для отвода глаз, основное же хозяйство базы располагалось под землей. Ульяна выяснила это сразу, вызвав состояние самадхи, как только их высадили из машины и передали дежурному наряду. Возникла опасность, что пленников поместят именно туда, в подземную камеру, помещений подобного рода для «гостей» там хватало, и тогда Ульяна решилась на прямой мысленный контакт с командиром наряда, передав ему раппорт-внушение, что пленников, не представлявших никакой опасности для базы, можно поместить и в одной из подсобок кухни – до прибытия высокого командования.
Начало светать, когда Улю и Стаса отвели в неказистый кирпичный домик кухни и оставили в чулане, набитом посудой, алюминиевыми бачками, котлами и прочим кухонным инвентарем. Загремел замок на двери, голоса солдат, отпускавших соленые шуточки насчет прелестей пленницы, смолкли, удалились шаги, все стихло. Стас сел рядом с Ульяной на пол чулана, повозился, обнял ее, засопел было, согревшись (Уля передала ему часть энергии), но Ульяна не дала ему уснуть:
– Как себя чувствуешь, котенок?
Мальчишка вздрогнул, перестал сопеть, поднял лицо, силясь разглядеть в темноте лицо девушки. Выдохнул обрадованно:
– Нормально. Спать хочу. А я думал, что вы… вы…
– Ну-ну?
– Что вас наркотиками накачали. Я же видел, какая вы безвольная и… сонная.
– Я притворялась, котенок. Но теперь пора бежать отсюда, пока окончательно не рассвело и не приехали главари этих бандитов.
– А кто нас сюда привез? Зачем? Или они искали Матвея?
– Правильно, котенок, им нужен был Соболев, но и на нас они имеют виды, хотят подержать в качестве заложников, чтобы заманить сюда Соболева и наших друзей. Идти можешь?
– Конечно. А как мы выберемся? Они же нас заперли. И солдаты везде…
– Это не большая проблема. Держись рядом и не отставай.
Она попробовала связаться с Иваном Терентьевичем через астрал, но вовремя вспомнила о «змеях» Рыкова, о которых предупреждал Горшин, и рисковать с выходом не стала. Ограничилась лишь импульсом пси-возбуждения канала связи, надеясь, что друзья услышат ее зов и найдут своими методами.
Стас не видел в темноте, что она делала. Что-то щелкнуло, упало на пол коридора с той стороны, и дверь распахнулась. Правда, света от этого не прибавилось, Стас по-прежнему почти ничего не видел в темноте кухни, по которой бродили неаппетитные кисло-затхлые запахи. Ульяна потянула его за руку, и они, осторожно ступая, выбрались из чулана в коридор.
Наружная дверь тоже была закрыта на ключ, однако девушку это не остановило. Замок здесь был английский, что и в двери чулана, поэтому открыть его, передав ключу силу, не составляло труда. Но прежде чем открыть дверь, Ульяна вызвала состояние самадхи, выявила местонахождение «живых
Территория базы контролировалась телекамерами и фотоэлементными системами, однако ни одна телекамера не смотрела на блок кухни-столовой. Беглецам предстояло преодолеть сто метров открытого пространства по асфальтовой дорожке до КПП, просочиться мимо охраны и выйти на дорогу, ведущую к центру Балашихи. Остальное было, как говорится, делом техники. Но сначала надо было выйти.
Шел уже шестой час утра, солнце встало за деревьями, вызолотив верхушки сосен и пелену облаков над лесом, но база еще спала, ни один человек не бродил по ее территории, и даже охранники – прапорщик и два младших сержанта – притихли в будке КПП, сморенные тишиной и дремотным покоем природы. Они не услышали, как под ногами беглецов скрипнул гравий у ворот, не увидели, как открылась и закрылась входная, потом выходная двери КПП. Сознание их было затуманено, они грезили наяву, застигнутые врасплох раппортом Ульяны, и очнулись лишь спустя полчаса, когда к воротам базы подкатили машины высокого начальства – майора Ибрагимова и генерала Ельшина.
Ульяна со Стасом к этому времени находились в двух километрах от базы, в лесу, направляясь к шоссе Москва – Нижний Новгород напрямик. Им оставалось пройти всего два-три километра, когда началась – и Уля это почувствовала – тревога и по их следу помчалась погоня.
– Бежать можешь? – спросила она Стаса, садясь перед ним на корточки.
Мальчишка, разгоряченный и возбужденный бегством, ни разу не задал ни одного вопроса, подчинялся беспрекословно, все понимал, и с ним было легко. В глазах его ясно читалось восхищение способностями спутницы и решительное желание преодолеть все трудности пути.
– Смогу, – кивнул он.
Ульяна положила руку ему на голову, передала «нежный» импульс энергии, отчего у мальчика заблестели глаза и покраснели щеки от прилива крови, и они побежали по редколесью к болотцу, за которым уже просматривались домики окраины Балашихи.
Сказать, что Ельшин был в ярости, узнав о побеге заложников, значит ничего не сказать. Он едва не расстрелял сторожевой наряд, ограничившись в конце концов ударом по лицу прапорщика, старшего смены. Пока он разбирался с обалдевшими от свалившегося на них несчастья охранниками, Ибрагимов задействовал план «Перехват», и уже через несколько минут поднятая по тревоге рота «Стикса» растянулась в цепь и приступила к прочесыванию леса вдоль дорог, ведущих от военного городка к Балашихе и на шоссе Москва – Нижний Новгород. Еще одно подразделение майор направил на машинах для патрулирования дорог, приказав перекрыть все выходы из леса на трассу и контролировать выезд любых транспортных средств. Собаки след беглецов не взяли, что явилось для него неприятной неожиданностью, и тогда Ибрагимов развернул карту местности и прикинул возможные маршруты бегства пленников. Анализировать, как им удалось освободиться и выйти за территорию базы, он пока не стал. Спустя четверть часа он уже примерно представлял, куда направляется девушка с пацаном, и, посадив свою личную пятерку телохранителей (зомбированных с помощью «глушака», не боявшихся ни пули, ни кинжала, ни огня, ни Бога, ни черта!) в микроавтобус, выехал на Горьковскую трассу.
Он не ошибся.
Беглецы, не имея опыта побегов от спецслужб, вышли на шоссе в районе танковой воинской части и тут же были замечены из медленно двигавшегося джипа с бойцами «Стикса». Они успели сесть в машину (не голосовали, Ульяна просто внушила проезжавшему мимо усатому грузину на «Тойоте» остановиться), но были тут же перехвачены, заблокированы с двух сторон и пересажены в джип. Через полчаса обоих доставили обратно на базу, куда уже прибыл Ибрагимов, и не помогли Уле ни душевные силы, ни владение тонкими полями, ни умение отводить глаза, то есть гипнотизировать людей на расстоянии.