Измена Родине. Заговор против народа
Шрифт:
Для таких переговоров Вестрик был самым подходящим человеком. Уже несколько лет его хорошо знали в международных финансовых кругах. Совладелец процветающей германской адвокатской фирмы «Альберт унд Вестрик», в числе клиентов которой был гигантский химический концерн «И. Г. Фарбениндустри», Вестрик состоял юрисконсультом германских филиалов «Ундервуд-Эллиот-Фишер компани», «Истмэн Кодак компани» и других крупных американских фирм. Кроме того, он возглавлял компанию «Стандард электрицитетс гезельшафт», которая представляла собой германский филиал «Интернэйшнл телефон энд телеграф компани». [87]
87
Интересно сопоставить миссию Вестрика в США во время второй мировой войны с ролью, которую его компаньон Гейнрих Альберт играл в Америке в первую
До вступления Америки в войну 1914–1918 гг. Альберт был германским торговым атташе в Вашингтоне. В то же время он был и тайным казначеем, снабжавшим деньгами всю германскую шпионско-диверсантскую сеть в США.
В 1919 г., после расследования сенатом шпионско-диверсионной деятельности немцев в Соединенных Штатах во время войны, сенатор Кнут Нельсон назвал Альберта «настоящим Макиавелли… Никто в истории, вероятно, не обладал такими изысканными манерами, как этот пират и душегуб».
Финансировавшаяся Альбертом диверсантская организация выполняла такие задачи, как потопление американских судов, заражение американского скота разными болезнями, поджоги американских военных заводов и верфей и разжигание в стране враждебного отношения к союзникам. Через руки Альберта прошло не менее 40 млн. долларов, ассигнованных на финансирование саботажа, диверсий и заговорщической деятельности в Соединенных Штатах. В 1917 г. Альберт был вынужден, наконец, вернуться из Америки в Германию.
В 20-х и 30-х годах, будучи сотрудником германского генерального штаба и представителем фирмы «И. Г. Фарбениндустри», Альберт помогал готовить кадры немецких «коммерческих агентов» для шпионажа в Соединенных Штатах. Сам он оставался все это время в Германии, руководя вместе с Герхардтом Вестриком делами адвокатской фирмы «Альберт унд Вестрик».
В феврале 1945 г. Альберт занимал, между прочим, и пост директора «Форд мотор компани» в Кельне, Германия.
Хотя Вестрик и был аккредитован при государственном департаменте как дипломатический работник, состоящий при германском посольстве, он проводил в Вашингтоне очень мало времени. Он обосновался в роскошном номере гостиницы «Уолдорф Астория» в Нью-Йорке, а свою секретную корреспонденцию стал получать на адрес другого нью-йоркского отеля, где он зарегистрировался под вымышленным именем; кроме того, он снял уединенную загородную виллу в Скарсдейле, округ Уэстчестер, где занимался особо важными делами, связанными с его миссией.
Скоро на этой вилле стали появляться роскошные лимузины, которыми управляли шоферы в расшитых золотом ливреях. В числе первых знатных гостей Вестрика были председатель правления одного из крупнейших в Америке нефтяных концернов, «Тексас компани», капитан Торкилд Рибер и президент «Ундервуд-Эллиот-Фишер компани» Филип Д. Уогонер.
Всякий раз, когда Вестрику нужно было выехать в Нью-Йорк или из Нью-Йорка, в его распоряжение предоставлялась машина, принадлежавшая капитану Торкилду Риберу. Получая номер для этой машины, Вестрик указывал адрес «Тексас компани» как свой служебный адрес…
1 августа 1940 г. на первой полосе газеты «Нью-Йорк геральд трибюн» появилась сенсационная статья под шапкой: «Гитлеровский агент укрылся в Уэстчестере. Уединенная вилла в Скарсдейле оказалась штаб-квартирой Вестрика». В этой и двух последующих статьях газета приподняла завесу тайны над некоторыми неофициальными занятиями германского торгового атташе Вестрика в Соединенных Штатах. [88]
«Нью-Йорк геральд трибюн» писала по этому поводу в передовой:
«Желательно, конечно, выяснить, что делали люди, которые были с ним [Вестриком] связаны; но еще желательнее призвать к ответу всех тех, кто имел с ним дело, и потребовать у них отчета и объяснения… Опасность, которую представляют для демократии потенциальные Петэны, лавали и бодуэны, особенно велика потому, что эти люди вначале носят маску, притворяясь сторонниками большинства, а потом, в критический момент, вдруг совершают предательство, которое может парализовать волю всей нации как раз в то время, когда ее нужно напрячь до предела».
88
Первые сообщения, разоблачившие деятельность Герхардта Вестрика в Соединенных Штатах, появились 6 и 20 апреля 1940 г. в бюллетене «Аур», редактором которого был в то время автор этих строк.
Спешно возвращаясь в нацистскую Германию после этого разоблачения, Вестрик мог, по крайней мере, утешаться сознанием того, что один из его высокопоставленных американских друзей открыто выступил в его защиту.
«Я не верю, чтобы он мог делать что-нибудь плохое, — заявил репортеру «Нью-Йорк геральд трибюн» Джон Фостер Даллес. — Я знаю его очень давно я всегда питал глубокое уважение к его честности».
Спустя несколько лет, в конце второй мировой войны, американские оккупационные власти в Германии допросили Вестрика, и он рассказал о некоторых фактах, связанных с его поездкой в 1940 г. в Соединенные Штаты:
«Из связей, которые я завязал с американскими деловыми кругами, наибольшее значение представляла для нас связь с «Интернэйшнл телефон энд телеграф компани», президентом которой был полковник Сосенс Бен. Бен состоял также директором «Стандард электрицитетс гезельшафт» — филиала «Интернэйшнл телефон энд телеграф компани»…
В Соединенных Штатах я встречался и вел переговоры также с Торкилдом Рибером из «Тексас компани», Эберхардом Фабером из «Фабер компани», Джемсом Муни из «Дженерал моторс», Эдселем и Генри Фордом…
После моего визита к Муни он однажды явился ко мне с ответным визитом в «Уолдорф Асторию» и по собственной инициативе сообщил мне, что он и некоторые другие лица намерены встретиться с президентом США и постараться убедить его в том, что он должен настоять на сохранении нормальных политических отношений между Соединенными Штатами и Германией. Это происходило вскоре после того, как Германия оккупировала Францию, Бельгию и Норвегию».
В критический период 1939–1941 гг., когда Гитлер открыто поставил себе целью завоевать мировое господство, в Соединенных Штатах было немало крупных бизнесменов, жаждавших, подобно американским друзьям и компаньонам Вестрика, сохранения «нормальных политических отношений» с нацистской Германией. Их точку зрения выразил председатель правления «Дженерал моторс» Альфред П. Слоан весной 1939 г. в письме к одному из акционеров этой компании. Слоан, между прочим, писал:
«Дженерал моторс» — международная организация. Она действует почти во всех странах земного шара… Много лет тому назад — до установления в Германии нынешнего режима — компания «Дженерал моторс» вложила значительные средства в германское акционерное общество «Адам Опель». Это вложение оказалось чрезвычайно прибыльным, и если не произойдет никаких политических случайностей, то я думаю, что это предприятие с точки зрения своего дальнейшего развития и прибыльности сулит нам, во всяком случае, не меньше, если не больше возможностей, чем многие другие капиталовложения, сделанные компанией. Оно поставляет около половины всех автомобилей, продаваемых в Германии, точнее говоря, несколько менее половины. Его обслуживают немецкие рабочие, и оно работает на германском сырье…
Достигнув постепенно, упорным трудом, а также, я думаю, и благодаря умелому руководству, такого положения, при котором около 50 % продукции одной из важнейших отраслей германской промышленности оказалось в наших руках, мы, я считаю, должны держать себя, как германская организация с германским капиталом… [89]
«К началу нынешней войны, — заявил сенатской комиссии Килгора в сентябре 1944 г. помощник начальника отдела экономической войны министерства юстиции США Симс Картер, — большинство крупнейших промышленных, коммерческих и банковских фирм Германии было связано с американским капиталом. Даже после начала военных действий видные представители германских промышленных и финансовых кругов продолжали совершать деловые поездки в Соединенные Штаты и другие страны Западного полушария».
89
Такая крупная автомобилестроительная фирма, как «Адам Опель», имела для германского правительства не меньшее значение, чем для компании «Дженерал моторе». Опель производил большую часть транспортных средств и боевых машин гитлеровских вооруженных сил.
Однако большинство негласных сделок, состоявшихся во время войны между американскими и германскими капиталистами, заключалось не в Западном полушарии. Самым удобным местом для секретных переговоров оказался Банк международных расчетов в Базеле (Швейцария).
19 мая 1943 г. газета «Нью-Йорк таймс» в статье о Базельском банке вынуждена была признать:
«В свете подготовки союзников к вторжению на европейский континент то, что происходит в Банке международных расчетов в Базеле (Швейцария), выглядит нелепее, чем когда-либо с начала войны в сентябре 1939 г. В этом уединенном швейцарском городе американские, германские, французские и итальянские банкиры, не говоря уже о представителях Швеции, Швейцарии и Голландии, продолжают как ни в чем не бывало работать рука об руку, устраивать совместные деловые совещания и т. д…
Не означает ли это, что в нынешнем мире, безнадежно расколотом на враждебные лагери, все воюющие стороны молча согласились оставить укромный уголок для того, что некогда называлось международными финансами, причем этот уголок при желании можно использовать и для проведения политики умиротворения?»