Измена. Искры над пеплом
Шрифт:
К концу второй недели всё же не выдержал. Решил: будь что будет. Предложу сходить в какое-нибудь проходное, людное место, чтобы не скомпрометировать ненароком. Просто посидим, пообщаемся. Узнаю, как у неё дела. Всё ли хорошо, как выздоровление движется. Чёрт с ними, с моими тараканами! Мне бы только быть уверенным, что она в порядке – большего и не нужно. А если откажется? Ну это тоже показатель. Буду двигаться дальше, зная, что у Маши всё ок.
Нажимаю на кнопку вызова. Она практически сразу берёт трубку. В какой-то момент мне кажется, что мой звонок её смутил. Но в следующую минуту она рассеивает мои сомнения. Говорит,
Приглашаю её пересечься через час в итальянской кафешке. Еда там без особых изысков, но вот кофе – выше всяких похвал. Помню, как Мышка кофе обожала. Надеюсь, что её вкусы не сильно поменялись.
Глава 36
Воробей
В кафе прихожу на двадцать минут раньше назначенного времени. Выбираю крайний угловой столик с удобными мягкими диванчиками.
Сажусь лицом к выходу, чтобы не пропустить её появление.
На адреналине вся сонливость на нет сходит. Волнуюсь как пацан какой-то.
Десять минут растягиваются в часы. Когда она появляется на пороге заведения, чуть ли не бегу навстречу. Мышка замечает меня, улыбается радостно. Не знаю, как её приветствовать. Хочу обнять, но почему-то пасую и протягиваю руку. Идиот! Тут же понимаю, как это глупо выглядит и теряюсь ещё больше. Она сама делает первый шаг, обнимает меня по-дружески, легонько касается губами моей щеки. Сама смущается, розовеет на глазах.
За столиком немного раскрепощаемся. Маша делится своими новостями. Рассказывает о мерзкой сцене, устроеной её сестрой в день Машиного возвращения, о последующем применении с мужем, о находке, которую она в гостевой комнате под матрасом нашла… Новостей у неё море и, к сожалению, не все из них приятные.
Слушаю её очень внимательно, стараясь не упускать ни единой мелочи. Реакция Дмитрия меня несколько озадачивает. Отчасти я понимаю его пессимизм – дело действительно малоперспективное. Меня смущает другое: насколько хладнокровно он встретил известие о вероятном убийстве своего нерожденного ребёнка и о том, что его жену намеренно травили в их собственном доме.
Я конечно не знаю Машиного мужа лично, возможно он просто умеет хорошо скрывать свои эмоции и боль, но со стороны это всё как-то не очень смотрится. И ещё – это его нежелание идти в полицию… Почему он встаёт в позу? Неужели не видит насколько это важно для Маши? Её же вся эта неопределённость изводит просто. Я бы на его месте землю носом рыл, чтобы помочь ей оставить в прошлом все травмирующие факторы. В чём проблема пойти навстречу, поддержать по-мужски, помочь ей закрыть этот гештальт? Даже если, ввиду недостаточности улик, ничего из этого не выйдет, то, по-крайней мере, Маша не будет себя винить в том, что не попыталась. А это уже дорогого стоит.
Она просит у меня совета, а я не уверен, что имею право навязывать своё мнение. Не уверен, что смотрю на всю эту ситуацию непредвзято. Но и оставлять её в таком состоянии просто нельзя. Есть у меня один знакомый, который ей помочь может…
После моих слов Маша заметно веселеет, оживает. С болью в сердце понимаю, насколько же её всё это мучило. Радостно так, от собственной причастности к её хорошему настроению.
Постепенно погружаемся в прошлое. Рассказываем, что происходило в нашей жизни после того, как мы расстались. Забываю о времени, о том, что за эти сутки спал лишь четыре часа. Отдыхаю с ней душой. Легко так. Она смеётся задорно, открыто, совсем по-детски. Без какого-либо кокетства и рисовки. И я, в эти минуты действительно верю, что смогу быть для неё по-настоящему хорошим другом.
Поддразниваю её из-за потёкшей туши. А в душе нежность такая.
Маша поднимается из-за столика, собираясь сходить умыться и только в этот момент я замечаю стоящего напротив парня. По его словам, по тому, как по-хозяйски он хватает её за руку, ещё до того, как она называет его по имени, понимаю, что это и есть пресловутый Митя.
Внутри меня цепенеет всё. Мне определённо не нравится его тон, не нравится, как он обращается с ней. Больно видеть как она цепенеет и словно блекнет, умирает внутренне. Передо мной опять та, потерянная, потухшая девочка из больницы, а не моя весёлая и озорная Мышка.
Он бросает что-то оскорбительное в мою сторону. Побоку! Объяснюсь, извинюсь даже… Пусть наезжает на меня, но не смеет обижать Машу! Голову оторву утырку, если её унижать продолжит. Чувствую, как на глаза чёрная пелена опускается. Ещё раз схватит её, скажет что-нибудь мерзкое – зубы свои под столами собирать будет.
Смотрю на Мышку и холодею под её взглядом. Понимаю, что она заметила насколько я взбешен. Всегда меня, как открытую книгу читала. Вижу по расширившемся зрачкам, что её совсем бы не порадовало то, что я себе навоображал только что. Он, а не я – её мужчина. И мы не в далёком детстве. Передо мной не дворовая шпана, а её законный супруг. Без её согласия я этого урода и пальцем трогать не должен…
– Гоша, мне наверное действительно сейчас лучше поехать домой, – спокойно (слишком спокойно!) говорит она – Мне правда очень неудобно. Я позвоню тебе позже, ладно?
Киваю. Что я могу на это ответить? Наверное она права, что так за своё семейное счастье борется. Как же повезло этому… Мите. Надеюсь, что он это хоть немного да ценит.
Но просто оставить её сейчас я не могу. Не буду вклиниваться, но прослежу, чтобы она без приключений до дома добралась. Хочу убедится, что с ней всё нормально будет, что её спутник не психанет по дороге.
Едва они выходят, подзываю пробегающего мимо официанта, всовываю в его руки три тысячные купюры и направляюсь к выходу. Он пытается мне что-то про сдачу сказать. Отмахиваюсь: «Чаевые»
Успеваю увидеть как Маша и её муж сворачивают за угол кафе. Там стоянка платная, выезд один, так что главное, чтобы машина затонированной не была, в ином случае я их не упущу. Моё авто прямо напротив входа припарковано. Сажусь, завожу двигатель.
Через пару минут замечаю её в окне выезжающей белой Бэхи. Осторожно, стараясь не спалиться, двигаюсь следом. Чувствую себя полным придурком. Ну и похрен! Главное, чтобы с ней всё нормально было.