Измена. Испорченная свадьба
Шрифт:
– Готова?
– спрашивает, едва встречаемся в коридоре.
– Да. Мама уже прислала адрес.
– Знаю. Володя скинул. Место, прямо скажем, не очень удобное, - морщится он.
– Почему? Ресторан вроде.
– Ресторан, - кивает он.
– Вопрос только в том, кому он принадлежит. Но ничего - я подстраховался, так что проблем быть не должно.
– Точно?
– настораживаюсь я.
– Может, тогда лучше перенести?
Мгновенно вспоминаю, как вчера меня затащили в машину. И мороз по коже.
–
Перед выходом Владимир подходит ко мне, когда Штерн уже вышел из квартиры.
– Ничего не бойся, - говорит он тихо. Сегодня мы почти не пересекались - так, перебросились парой слов за кофе, и все. Власов поправляет мне прядь волос. Смотрит так, по сообенному. Совсем как в момент близости.
– Я буду неподалеку.
– Зачем?
– Чтобы ты не была одна.
– А разве ты не…
Мужчина не дает мне договорить - неожиданно целует. Прижимает к себе - резко, быстро, жадно. У меня кружится голова. Я совершенно его не понимаю. Ведь вчера вместо того, чтобы остаться со мной, он выбрал иное!
– Иди, - вздыхает и подталкивает к выходу.
Я, ошарашенная, послушно выполняю, слышу, как за спиной щелкает замок. Адам оборачивается.
– Ну? Время идет.
До машины я иду на автомате, совершенно не понимаю куда и зачем. И только спустя несколько минут до меня доходит в полной мере и слова, и посыл Володи. Так неужели он все же… Но я ведь слышала, что он говорил другу!
– Ты как вообще?
– интересуется Штерн, перестраиваясь между рядами.
– Что?
– Лида, ау! Сосредоточься. У нас вообще-то серьезное дело впереди. Твоя мать не должна ничего заподозрить.
– Да, конечно, - киваю, а у самой мысли-то далеко.
– Слушай, если не готова сейчас…
Фраза обрывается - машину резко дергает в сторону, вслед за этим слышится громкий хлопок, а я чувствую обжигающую боль в области груди.
Последнее, что успеваю осознать - на нас несется еще одна машина…
– 23 Владимир -
Я забыл, как это - волноваться за кого-то. Переживать как за себя.
Когда внутри струна натянута до предела, когда ты дышишь через раз. Когда каждое появление врачей заставляет вздрагивать - ведь они могут сказать то, к чему ты не готов.
Про аварию я узнал быстро. Они даже не успели отъехать далеко. Тот, кто спровоцировал, скрылся, и с этим мне еще предстоит разобраться. Но в итоге в машину Адама въехала другая, и все обернулось настоящим безумием.
Сколько я здесь проторчал? Да черт его знает. Но я не готов уйти, пока не узнаю, как они там. Как там Лида…
Прикрываю глаза,
Черт… Мне стоило немалых трудов удержать дистанцию и не поддаться искушению. Когда я играл в благородство? Я уже и забыл. Но рядом с ней хотелось быть лучше, хотелось дать уверенность, что то, что было между нами - не проходное. Я же четко видел, как подобная мысль промелькнула на ее лице, когда Адам расписывал вариант с беременностью.
Лида побледнела. Поджала губы, но никаких истерик или претензий не озвучила.
Сильная девочка, которую заставил повзрослеть столь жестокими методами.
Я до чертей в глазах хотел провести ночь с ней. Но не рискнул. Не захотел давать ей повод считать, что я всего лишь пользуюсь ситуацией. Ведь это давно уже не так…
– Вы родственник Штерна?
– Близкий друг.
Врач окидывает меня нечитаемым взглядом.
– Что с ним?
– Вообще-то мы даем информацию только родным.
– У него сейчас в городе никого. Так что?
– В целом отделался царапинами, учитывая аварию, в которой он побывал.
Киваю, принимая к сведению. Испытываю облегчение. Но лишь отчасти. Потому что…
– А девушка? С ним в машине была еще пассажир.
Мужик хмурится и мрачнеет.
– С ней дела обстоят куда хуже.
– Почему?
– внутри все стянуто до предела. Стоит мне только подумать, что с Лидой… - Она жива? Операция?
– Только что закончилась. Скажем так, девочке не повезло. Удар пришелся на ее сторону и, откровенно говоря… - он качает головой.
– Вероятность, что она останется инвалидом очень большая.
– В каком смысле?
– голос садится, а меня самого словно поджаривает.
– Что конкретно с ней не так? Ожоги? Переломы? Что?!
– Ноги. Шансы, что она снова будет ходить, минимальны.
Он говорит что-то еще, но я почти не слушаю. Лишь машинально киваю, а у самого в голове на повторе слова о том, что Лида не сможет ходить.
Черт, как же я ей в глаза-то посмотрю…
– Так как?
– Что простите?
– С оформлением палаты как быть?
– Делайте все что нужно, конечно. И реабилитация, и остальное - я все оплачу, - говорю севшим голосом.
– Хорошо.
Я оглушен. Только что радовался за друга, а теперь раздавлен новостью про Лиду. Я уже не пытаюсь понять, почему ее боль воспринимаю как свою. Я просто судорожно ищу выход из этого дерьма.
Что делать? Куда бежать?!
Эмоции бьют наотмашь, я задыхаюсь, только представив, какой станет ее жизнь после.
– Я могу увидеть Адама?
– Только недолго.
Едва замечаю, что остаюсь в коридоре один. Иду к Штерну, но мысли-то не про него.
– Все так плохо?
– пытается бодриться друг, когда мы встречаемся взглядами.
– Меня заверили, что я счастливчик.