Измена. Месть из прошлого
Шрифт:
Мне не хотелось больше ни с кем обсуждать свой предстоящий развод, хотя я прекрасно понимала, что в данный период — это самая животрепещущая тема. Вечером Антон так и не вернулся домой, поэтому спала я одна, и очень плохо. Снились какие-то серые мрачные картинки. Толком их и не запоминаешь, а вот послевкусие оставляют неприятное.
Следующие пять дней пролетели однообразно: Антон отвозил меня на работу и уезжал. То же самое повторялось вечером. И я понимала, что он старается сделать всё, чтобы найти доказательства вины Матвея, но меня это вынужденное одиночество
В день икс ко мне в приёмную зашли несколько человек в деловых костюмах.
— Полина Дмитриевна, я буду вашим адвокатом на сегодняшнем заседании. Мы с помощниками внимательно изучили материалы дела и сделаем всё, чтобы суд принял нашу сторону.
— А, Антон Сергеевич?
— Его, к сожалению, сегодня не будет.
Ответ адвоката ужасно меня огорчил.
— Могу я позвонить?
— Конечно, но я попрошу вас сделать это из машины, чтобы не терять лишнее время.
Мы спустились на парковку, и, как только я оказалась в салоне автомобиля, тут же набрала Антона.
— Привет. А мы тут в суд едем.
— Да, я просил адвоката тебя забрать, сам не успеваю.
— Что-то случилось?
— Нет, всё хорошо. Я постараюсь приехать на заседание, но не буду напрасно обещать. Это очень грамотные юристы. Слушай их и обязательно консультируйся с ними, прежде чем что-то сказать, хорошо.
— Мне плохо без тебя, — прошептала в трубку я.
— Потерпи, малыш, скоро всё закончится. Я люблю тебя.
— И я тебя, — ответила ему и отключила звонок.
Возле здания суда творился настоящий аншлаг. Стоило нам выйти из машины, как нас окружила толпа журналистов. В этот раз я ничего не стала говорить, за меня все делали профессионально обученные люди.
Как назло, возле самой двери зала заседания, мы нос к носу столкнулись с Матвеем. Посмотрев на меня свысока, он дождался, когда я пройду мимо него, и спросил:
— Ну, и где же твой защитник? Поматросил и бросил?
А потом, не дожидаясь ответа, поспешил в зал.
— Не обращайте внимание на его слова, — сказал мне адвокат, пока мы занимали наши места. — Его основная задача — вывести вас из равновесия.
Когда началось судебное заседание, слово дали истцу. Матвей в красках описывал, какая я коварная и неверная. Втёрлась к нему в доверие, растоптала его искреннюю любовь и буквально морально уничтожила, придя на благотворительный вечер вместе со своим любовником. А присутствующие в зале, словно на телевизионной передаче, ахали и охали в тот момент, когда ему это было нужно.
Судья внимательно его слушал, но по его лицу нельзя было понять, что он обо всём этом думает. После чего слово было предоставлено ответчику, то есть мне. За меня говорил адвокат. Он опровергал все обвинения в мой адрес и настаивал на скорейшем разводе. Учитывая, что детей у нас не было, и нам не нужно лишнего, лишь половина совместно нажитого имущества.
— У нас есть возражение, ваша честь, — внезапно перебил его адвокат Матвея.
Судья не стал отклонять его протест и дал разрешение объяснить саму суть возражения.
— Согласно брачному договору, в
Я замерла в шоке от услышанного. О каком брачном договоре идёт речь, если я ничего не подписывала?
Пятьдесят первая глава
Поймав на себе пристальный взгляд моего адвоката, отрицательно замотала головой. Не было у нас никакого брачного договора. Он даже никогда и не заикался про него.
— Ваша честь, нам бы хотелось поподробнее ознакомиться с предоставленным суду документом, поскольку моя клиентка понятия не имела о существовании данного договора. Мы просим вас отложить рассмотрение, чтобы изучить документ и сформулировать возражения.
— Что значит, не имела понятия? — возмутился адвокат мужа. — Вот, в конце стоит её подпись. Или будете отрицать?
— Ответчик, будьте добры, поясните суду — это ваша подпись стоит в конце договора? — спросил у меня судья.
Помощник судьи принёс мне договор, где на последней страничке действительно стояла моя подпись. Придраться было мне было не к чему, даже завитушка в конце имелась.
— Очень похожа, ваша честь, — ответила я. — Но я ничего такого не подписывала. Более того, в нашей семье и разговоров о брачном контракте никогда не возникало.
— Очень удобная позиция, — встрял в наш разговор его адвокат. — Ничего не помню, ничего не знаю. Мы с вами находимся в суде, а не играем в игру «верю — не верю». Значит, как шашни за спиной мужа крутить, это она, пожалуйста, а как ответственность нести…
— Попрошу тишины, — сказал судья поднимаясь. — Рассмотрение заседания переносится на трёхдневный срок для изучения сторонами представленных документов.
Матвей выходил из зала суда с гордо поднятой головой. К нему тут же подбежали журналисты, которым он с удовольствием доносил своё видение процесса.
— И у неё ещё хватает наглости отвечать судье, что она не подписывала брачный договор. Вы знаете, я ужасно разочаровался в этом человеке. До сих пор не понимаю, как её порочная натура не вскрылась раньше.
Мой адвокат умело пробивал нам дорогу во всей этой суете, и вскоре мы снова оказались в машине.
— Полина Дмитриевна, вам следовало рассказать нам о договоре заранее.
— Как я могла это сделать, если даже не подразумевала само его существование? Я вполне разумная женщина, чтобы читать документы, если ставлю на них свою подпись. Так вот, я ничего подобного не подписывала.
Адвокат нахмурился.
— То есть, существует вероятность, что ваша подпись на договоре липовая?
— Я ничего не подписывала, повторяю вам ещё раз.
— Значит, я немедленно сообщу об этом Антону Сергеевичу.
Облегчённо выдохнуть я смогла лишь тогда, когда наконец-то оказалась в надёжных объятиях любимого. Он ничего не говорил. Просто крепко прижимал меня к себе и гладил по голове, словно маленького ребёнка.
— Всё идёт именно так, как мне нужно, — спустя какое-то время произнёс он.