Измена. Мой заклятый дракон
Шрифт:
На упругих мускулах играли блики каминного огня, по твердой как камень груди и прессу золотились отсветы тусклых ламп. Невероятно красив и соблазнителен. И столь же беспощаден и жесток. Репутация моего мужа распространилась далеко за пределы Империи драконов – я прекрасно знала, что мужчина передо мной не только умеет дарить неземное блаженство избранным любовницам, но и причинять страшные мучения.
Он налетел неуловимым силуэтом, буквально вдавив своим телом в прохладные простыни. Уткнулся носом в изгиб моей шеи и шумно выдохнул. Распластанная на широкой кровати – я оцепенела, не зная как реагировать,
– Нет! – Крикнула, подавив животный испуг перед тем, кто сильней. – Не смейте ко мне прикасаться!
– Я твой муж. И имею полное право, - проурчал, с интересом изучая полные полушария моих грудей.
– Не имеете… после того, как были с ней!
Пальцы Алекса, ласкавшие мои затвердевшие против воли вершинки, неожиданно замерли. Он резко подался назад и, уперев руки по обе стороны от моей головы, навис сверху, впиваясь холодным взглядом в лицо. В синих глазах с вертикальным зрачком преломлялись грани света. На меня смотрел не мужчина, и даже не глава тайной канцелярии – а беспринципный разъяренный хищник, которого я только что задела за больное место. Я чувствовала, что моя жизнь ничего для него не стоит. Но рискнула вызвать гнев… заклятого врага.
– Знаешь о Мариэлле?
От хриплого рыка еще больше сжимаюсь под сильным и разгоряченным телом мужчины.
– Кто тебе сказал? Кто-то из слуг?
Не в силах ответить, отрицательно мотнула головой. Ответ Алексу не понравился – крылья мужского носа затрепетали, вбирая мой аромат.
– Имей в виду, - спеленав меня ледяным взглядом, он постановил: - она это она. А ты всего лишь… ты.
– Я ваша жена, - шепот кажется жалким. В глазах опять предательские слёзы.
Нет, нельзя показывать слабость. Только не при нём!
– Жена, которую мне навязал Император, - равнодушно напоминает дракон. – Я тебя не выбирал. Ни я, ни моя внутренняя ипостась. Но этот союз важен для наших народов. А потому, хочешь ты или нет, нам придётся друг друга терпеть.
– Вы не любите меня, а я не полюблю вас. Прошу, отменим брачный ритуал, пока не поздно.
– Исключено, - холодно отрезает мой муж. – Отныне этот замок твой дом.
И вечная тюрьма, проносится болезненная мысль на грани паники.
– Нет! Не хочу! – Шиплю в идеальное мужское лицо. – Ненавижу вас!
Сквозь лёд и безразличие в какой-то момент в синих глазах Алекса я замечаю проблеск горя. Бесконечного, опустошающего, а потом его взгляд опять становится ледяным и убийственным. Муж усмехается одной половиной рта, продолжая пленять своим могучим телом:
– Не волнуйся. Как женщина, ты мне тоже не интересна. Консуммируем брак и обещаю, больше в твоей спальне я никогда не появлюсь.
Хочу закричать, чтоб убирался к любовнице, но не успеваю – Алекс запечатывает губы настойчивым поцелуем. Чувствую, как он скользит по обнаженной коже своей – горячей и гладкой, ощущаю его напряжение животом, а в следующий момент испытываю боль от непрошенного вторжения.
* * *
Я очнулась внезапно.
Постель была смята, простыни еще хранили терпкий аромат моего первого мужчины, но Алекса рядом не оказалось. Тело ломило. Низ живота разрывала тупая боль. Открыв мутные глаза, увидела над собой потолок, облитый синеватой рассветной мглой. Меня странно мутило, по венам бежала непривычная магическая сила, вопреки нашим с драконом желаниям – скрепляя и окончательно подтверждая этот брак.
Позволив телу немного отдохнуть, собрала последнюю волю в кулак и начала подниматься. Сердце бросилось галопом, когда ладонь задела подол ночной сорочки, заляпанный кровью. Он все-таки сделал меня своей. Взял, как того требуют древние постулаты брачного обряда империи Элинор.
Боль и отчаяние выстудили душу. Ненависть к мужу, которого я едва знала, укреплялась с каждым сделанным вдохом. Закрыв глаза, мысленно обратилась ко Всем Святым с неистовой благодарностью за что, что лорд Александр Кайден обречен быть бездетным.
Вчера вечером, минуя кухню, я случайно подслушала разговор двух служанок.
Оказывается, над старшим императорским родом драконов довлеет страшное проклятие – едва на трон восходит молодой правитель, древнее проклятие бесплодности падает на него. Так было с прежним Императором, и с тем, кто правил до него. Оба владыки умерли, не оставив потомства.
Та же учась постигла нынешнего молодого Императора. Едва брат моего мужа занял трон – проклятие отметило его своей черной дланью, лишив возможности обзавестись наследниками. Вот только он оказался хитёр и неведомым образом «скинул» проклятие на младшего в роду. Служанки шептались – был проведен кровавый обряд, после которого Император смог зачать малыша, а вся полнота проклятия бесплодности обрушилась на Главу тайной канцелярии Александра Кайдена.
Передернув плечами, выбросила образы темного ритуала из головы и опять возблагодарила Заступников. Так или иначе, я рада, что муж – бездетен. Не желаю иметь от этого чудовища ребёнка. Вчера, беря меня силой, Алекс ясно дал понять, что жалкая смертная навязанная в жены – противна его звериной ипостаси. Чудесно, я тоже не питаю к нему симпатий.
Пусть только посмеет еще раз войти в эту спальню!
Сдерживая стоны, приподнялась на постели в поисках халата.
Тело умоляло смыть отвратительные ночные прикосновения и надеть чистую одежду. С трудом передвигая ноги по ковру, я прошла в ванную комнату, одновременно сдирая с себя сорочку. В широкие витражные окна, зашторенные портьерами, проникали тусклые солнечные лучи. Судя по ощущениям, было около девяти или десяти часов утра. Интересно, давно ли Александр ушел, бросив законную супругу в полуобморочном состоянии? Хотя, какая разница. Я сразу не рассчитывала на благородство мужчины с сердцем изо льда, который никогда не сможет стать отцом.
Под горячими струями стало легче.
Вода смывала ночное унижение, но не следы, оставленные сильными мужскими пальцами. Синие пятна покрывали упругую полную грудь, шею и плечи. Особенно много отпечатков страсти осталось на бедрах и ногах. Схватив лавандовое мыло, я тщательно терла болезненно горящую кожу и, словно в трансе, смывала с себя пену за пеной.
Всё тело болит, внутри – глухая, безнадежная пустота. Отбросив мыльный брусок, я разрыдалась и сползла по стенке на пол, обнимая колени руками.