Измена. Не прощу
Шрифт:
Я молча разглядывал свою любовницу и в правду, не понимая зачем женился на Нине. Да она была красивая и хорошая. Но слишком хорошая. Правильная, верная, тихая, конечно это прельщало, но то, как она смотрела мне порой в рот, начинало раздражать. Я всё больше понимал, она ни мой человек, моя любовь к искусству Шибари становилась с каждым днём всё сильнее, а Нину это ни то что не заводило, её это пугало.
Шибари вызывало в ней страх, какую-то скованность что убивало всё желание напрочь, наоборот вызывая раздражение и желание это быстрее закончить. Дина же, как и я обладала бешеным темпераментом и страстью к плёткам и кожи с латексом от чего о мысли об этом у меня сразу же вставал член.
А ещё Юля была
Юля встала передо мной и одним ловким движением скинула с себя красивое чёрное блестящее обегающее роскошную фигурку платье. Я, как завороженный смотрел на неё ни в силах отвести взгляда от этой роковой молодой женщины. Мои глаза путешествовали по ее шикарной груди, напряженным розовым соскам, их идеальной форме которая сводила меня с ума. Я пробежался пальцем по краю трусиков, но она замерла. Даже лучше, что эта маленькая преграда останется между нами. Я лег на стол на спину, утаскивая Юлю за собой, так, чтобы она оказалась сверху, а ее колени расположились по обе стороны от моего торса.
Наши грудные клетки соприкоснулись. Я усилил хватку на ее спине, сильнее прижимая ее к себе. Я провел ладонью по спине Юли до изгиба ее попки, начав мягко поглаживать ее. Как же я хотел её трахнуть. Жёстко трахнуть, а потом заставить её сосать мой член. Посадив её на себя, резко вошёл в неё на всю длину, толкнув его, как можно дальше. Услышал болезненный дикий крик, вырвавшийся из её горлышка. Чёртова шлюшка. Только моя шлюшка, которую я хотел и не представлял уже жизни без неё.
ГЛАВА 2
НИНА
Я осторожно взяла в руки пакет с коробкой и закрыла дверь машины, стараясь ступать очень осторожно. Несмотря на срок пять недель, была очень аккуратна и все мои мысли были теперь только о предстоящем материнстве продолжая улыбаться.
Зашла в отель. Как здесь всё красиво, украшено. Стоит ёлочка. Поднимаюсь по лестнице и останавливаюсь у кабинета мужа с блаженной улыбкой на губах. Счастлива ли я? Очень. Он самый дорогой человек мне на земле, ближе и дороже его нет никого. Только Злата моя сестра. Как я соскучилась по ней. Продолжая улыбаться, толкаю дверь и войдя во внутрь замираю. Я не знаю, что я чувствую в этот момент и что вообще можно почувствовать, увидев такое, когда твой любимый муж, мужчина все твоей жизни трахает на столе другую. Красивую яркую брюнетку. Работницу его отеля, про которую он мне много раз рассказывал, фотографировался на макетах с ней, но я никогда не ревновала. Я доверяла, безоговорочно доверяла ему, как себе, судя по себе, ведь мне и в голову не могло прийти изменить ему.
Ведь у нас с ним была любовь-светлая, яркая, красивая, нежная, как в сказке. А может только у меня она была? До сегодняшнего момента, я ведь считала что у меня всё прекрасно. Поставив аккуратно коробку на пол, тихо выскальзываю за дверь. Быстро сбегаю по лестнице вниз мимо недоумённых горничных с которыми всегда здоровалась, спрашивала про их дела, узнавая, как детки и мило попивая кофе, ведь когда-то сама была сама одна из них.
А сейчас с застилавшими лицо предательскими слезами вылетела на улицу. Морозный воздух словно отрезвил меня. Автоматом прижала руки к животу и медленно побрела к машине. Что это? Что это было? Моя жизнь рухнула. Рухнула в одночасье. Сев в машину включила печку и мрачно посмотрела в зеркало. Вот и всё. Мне даже в голову прийти не могло что всё закончится так, ведь раньше я не понимала, как это изменить, как разойтись с любимым мужем и повторно выйти замуж. Завожу любимую ласточку, подаренную им нам на свадьбу и трогаюсь с места. Куда ехать? Это ведь его квартира, его дом. А там кто я? Просто прописана? Теперь даже никто. Еду, а слёзы льются по щекам. Чёрт. Коробку там забыла. Подарок, сюрприз хотела сделать ему, а сделала себе. Правильно говорят часы к расставанию дарят, только я во все эти предрассудки не верила. Я себя счастливой чувствовала, очень счастливой, а в итоге что… Внезапно резко выруливаю на дорогу, делаю поворот и судорожно жму на педаль, прямо передо мной смутное очертание человека, разворачиваю машину, и она на всей скорости несётся куда-то вдаль, со всего размаха врезаясь во что-то. Я вскрикиваю, а дальше темнота…
Кажется на этом всё.
ЯРОСЛАВ
Я стоял в приёмном покое с отчаянием смотря на белую дверь, отделявшую меня от неё.
– Ребёнка спасли, вашу жену перевели в палату интенсивной терапии! У неё сотрясение и сломана рука! Малыша тоже надо наблюдать, срок маленький, но очень опасный и такой стресс для организма!
Я смотрел на доктора, впервые не зная, что мне делать, а потом словно отойдя ото сна, сунул ему в руки пятитысячную купюру.
– Ну что вы, не стоило!- наигранно произнёс врач, но профессиональным жестом убрал деньги в карман халата.
– Я могу её увидеть?
Он тяжело вздохнул.
– Любой стресс для организма сейчас не нужен, сами понимаете, но только ради вас, в виде исключения!
Я кивнул и медленно подошёл к двери, пытаясь понять, как я мог оказаться в такой ситуации и что мне сейчас делать. Эта подарочная коробка, в ней часы и наша годовщина стояли перед глазами. А ещё ребёнок… Она беременна и я даже не знал, как мне сейчас на это реагировать. Толкнул дверь и вошёл. Со стороны казалось, что в моей памяти кто-то задвинул шторку, как в душевой кабинке и я не хотел помнить сегодняшний вечер, а ещё лучше отмотать его обратно. Она лежала на кровати в больших подушках и смотрела куда-то вдаль, но только ни на меня.
– Привет!
Чёрт возьми разозлился на себя. Какой на хрен привет, она чуть не потеряла моего ребёнка, лежит со сломанной рукой, сотрясением, а я привет, ощущая себя поддонком.
Посмотрела на меня равнодушно, как на насекомое.
– Здравствуй!
Голос холодный, отчуждённый, да я всё понимал, что она видела меня и Юлю на столе.
– Я не знаю, что говорить, Нина! – стоял, словно придурок, засунув руки в карманы брюк и себя ненавидя при этом.
Я правда не знал. Здесь все слова были неуместны. Достал руку и посмотрел на кольцо своё обручальное с гравировкой и только хуже от этого стало. Хотя лучше быть поддонком чем неудачником, так неопределённо легче, но я и неудачником был тоже. Весь в долгах. Полностью зависел от Юлиного отца, а к своим родителям обратиться не мог, гордость не позволяла.
– Да ничего не надо говорить, Ярослав! – тихо произнесла она. – Уже всё сказано! Я всё видела!
Я взял стул и придвинул к кровати, пытаясь понять, как действовать дальше.
– И что, что ты видела?
Нина посмотрела мне в глаза, сколько тоски и печали в них было, а я ведь поклялся её оберегать.
– Нина! Сейчас всё что ты видела, мы забываем, у нас ребёнок и думаем только об этом!
Нина взмахнула длинными чёрными ресницами. Мне всегда они до безумия нравились. Глубокие, со смыслом, красивые.
Моя жена была очень красива, и я не мог это не признать.
– Ярослав! Я не смогу с тобой дальше жить! Ты изменил мне! Перечеркнул всё! Как ты представляешь нашу дальнейшую жизнь? Чтобы ребёнок видел такой макет отношений и считал что это нормально?
Я хмыкнул.
– И что? Даю тебе слово, больше такого не повториться, а чтобы мой ребёнок рос без отца, я не позволю!
Нина слегка приподнялась в подушках, было видно что ей больно, она поморщилась, но мужественно держала лицо.