Измена. Неверное решение
Шрифт:
Наташа одолжила Антону кое-какие вещи своего сына. Они почти одного возраста, телосложением похожи. Только ее Николай на год старше.
– Спасибо тебе еще раз.
– Хватит уже. Бесишь.
– Я ужин приготовила и убралась, Наташ. Немного продуктов купила. Ты не думай, я не буду сидеть на шее у тебя.
– Ага. Че приготовила?
– Картошку с курицей.
– Нормально. Давай.
В любой другой день меня бы унизила ее интонация и явное отношение как к назойливой мухе, но сейчас Наташа была
На следующий день я встала пораньше. Приготовила завтрак всем. Отвела сына в школу и начала звонить по съему.
Я была почти счастлива с первого же варианта.
– Итак, если все нравится. Составляем договор. Оплата за полгода вперед. Проживете меньше верну остаток с вычетом коммуналки, разумеется.
– Простите, но… Я смогу заплатить только за месяц, но не сразу, а с зарплаты. Можете взять паспорт в залог.
– Ну и зачем звонили тогда? Сейчас только по договору работаем и с предоплатой за полгода. Господи, откуда такие берутся только.
Женщина долго возмущалась, закрывая комнату и уходя, даже не слушая.
– Ну, прошу вас. Мы с сыном остались на улице. У нас дом сгорел…
– А я останусь на улице, если бродяг буду пускать пожить, – был ее ответ.
Спустя неделю таких попыток я поняла, что все это зря. Не станут люди идти на уступки.
– Ну че там, Варь? Нашла квартиру?
– Им нужна полугодовая предоплата. Где я найду шестьдесят тысяч?
– А ты не знала?
– Откуда? Я никогда не снимала квартиру.
Где-то с четвертой попытки съема я уже задумалась впервые, что возможно… я смогу попросить помощи у… у него. Подумала и тут же отмела ее.
С новым отказом произошло то же самое. Наташа наседала на мои плечи и твердила об отце Антона.
Да только… Как я могла? Не могу я прийти…
Не могу…
Но вот когда Наташа сказала спустя эту неделю, что нам нужно завтра уйти, мои руки почти опустились.
– Нат… – я уже вовсю плакала, не для того, чтобы разжалобить, я уже просто не справлялась с нервами и этим стрессом.
– Не-а, не вариант Варюха. Я со своим помирилась. Приедет на днях. Давай, собирайся.
– Господи…
– А ты дурой не будь. Иди и требуй свое. Я со своего все забрала, что причиталось, ибо нефиг свои причиндалы раскидывать в ком попало.
– Ты не понимаешь…
– И не хочу.
На этом она разговор закончила.
От нервов уже не знала, как спасаться. Отчаяние словно пропитывало меня насквозь.
Придя на работу, думала снова пойти к главной. Но решила попытать счастье и обратилась к коллеге. Это была женщина лет пятидесяти. Добрая и милая.
– Жанна Егоровна, у меня просьба к вам.
– Говори, Варенька.
– Не могли бы вы меня с сыном приютить на время. Я буду убираться у вас, готовить, стирать… Что попросите…
– Ох, Варя, ко мне дочь
– Ну что вы… Спасибо вам.
Скрыла дрожащие губы и заслезившиеся, красные глаза в который раз.
Вышла на улицу в перерыве и села на скамейку, где обычно курить выходят коллеги. Облокотилась спиной на стену и сидела так почти час.
– Ты чего тут?
– Зоя Кондратьевна, а можно нас с Антоном снова тут…
– Тебе что здесь, ночлежка?
– Больше не к кому, да и некуда…
Женщина, шумно вздохнув села рядом и тоже замолчала, прежде чем высказать свое мнение.
– Я Варвара сплетни не собираю. Слышала кое-что, но скажу о том, что думаю. Попросить ты не стыдишься, это правильно. Не стыдно просить, когда нет выхода. Но отец твоего сына, помочь должен.
– Да как он поможет? Он о сыне-то и не знает. Я родила Антошку, потому что нельзя было аборт делать. А так бы и не было сына у меня. Но рада, что в итоге не сделала той ошибки. Что я ему скажу, когда приду? Ты меня изнасиловал, вот твой сын?
Впервые я говорила об этом откровенно с кем-то помимо бабули. А с тех пор прошло восемь лет. Если бы она была жива… Она бы точно знала, что делать.
– А если силой взял, вдвойне заплатить должен. Сама тащила столько лет, пусть помогает. А то ишь какие они пошли.
– Я даже не знаю, где он живет.
– Ну тут сама уже. Не зазорно прийти и к ответственности призвать.
– А если откажет?
– А если не попытаешься, не узнаешь. Или будешь в раздевалке жить? Никто тебе помогать тут не будет. Это город-болото.
– Согласна с вами, Зоя Кондратьевна.
Ночью хотела поискать информацию, но в итоге забыла фамилию мужчины и просто уснула.
– Мам, там в школе снова… – заговорил Антон, когда мы шли в школу.
– Что снова?
– Обзываются.
Закрыла на мгновение глаза, чтобы сдержать гнев и боль.
– Не обращай внимания. Главное, не вступай с ними в конфликт…
– Но они говорят и говорят…
– Скоро… Я надеюсь, что скоро мы с тобой отсюда уедем, Антош. Потерпи, прошу. Я знаю… я знаю, что сейчас так тяжело тебе родной… Но я все решу, сын. Только немножко подожди, хорошо?
– Хорошо, мам.
Подождала, пока он войдет в школу и резко согнулась от боли в животе.
Боль такой силы, что перехватило дыхание на несколько секунд.
Полезла в сумку и вытащила таблетку обезболивающего, быстро протолкнув ту в горло без воды. Иначе бы просто не дошла обратно.
На работе сделала чай и перекусила парой крекеров, которые купила вчера. Больше в меня не влезло.
Таблетка сделала свое дело, поэтому я принялась за работу.
В обеденный перерыв я позвонила Наташе.