Измена. Попаданка на сносях
Шрифт:
– Спасибо за то, что дала ощутить нашего малыша.
«Нашего». Очередная, уже моя собственная ложь, загорчила на языке. Мне бы вскинуться! Выпалить, что малыш – только его, только Александра! А я никто. Не мать малышу, которого ношу под сердцем. А попаданка, ничего не значащая для него. И от осознания этого мне тоже больно.
– Думаю, наш малыш пойдет в папу, – мои губы сложились в привычную фальшивую улыбку.
Я слишком раздергана, чтобы откровенничать. Я не хотела, чтобы Александр после моих признаний хлопнул дверью и ушел. Пускай еще немного продлится наша с ним… идиллия семейного счастья? Ха. Хорошее
– Тебе не плохо, Клэр? – встревожился Александр. – Ты поморщилась. И твое лицо… будто фарфоровая маска. Ни единой эмоции. Что случилось?
«Нашелся мне тут муж года! – закипятилась мысленно я. – А что, привык, что я пред тобой душа нараспашку? Да сейчас, побежала!»
– Все хорошо. Просто меня немного расстроила Люси, – ровным голосом ответила я.
Александр вздохнул. И будто через силу, произнес:
– Скажи ей, что я твой любовник. Если тебе так важно людское мнение. Хотя ни черта не понимаю, как можно гордиться связью вне брака, но дело твое. Если… все равно не собираешься ко мне возвращаться, Клэр, то скажи так, как ты захочешь. Я позволяю.
Я вздрогнула, как от удара плети по спине. И подняла глаза на Александра. В его незамутненном сомнениями взгляде сейчас плескалась боль. Я ничего не ответила. Я пока не знала, как поступить и что сказать Люси, поэтому решила промолчать. Чтобы не обнадеживать Александра понапрасну. Завтрак прошел в тягучем молчании. А потом Александр с видом краше в гроб кладут от печали засобирался домой. И я не выдержала.
– Пойдем на свидание, Алекс! – шепнула я мужу, потянувшись кончиками пальцев к его щеке.
Глава 9
Плевать, что девушки в этом мире не звали первыми на свидание. Плевать, что Александр – развратник всех времен и народов. Я хотела хоть немного загладить вину после визита Люси. Хоть немного развлечь Александра, пускай на душе у меня тяжело и грустно. Пусть хоть… у одного из нас будет легче?
– Давай! – оживился Александр. – А куда ты хочешь? В магазины? Купить тебе что-то украшение или…
Я улыбнулась от его почти детского восторга. Он едва удержался от того, чтобы подхватить меня на руки и закружить по кухне. Наверное, побоялся навредить ребенку.
– Нет, – тихо ответила я и зачем-то посмотрела в окно, на выложенную камнем мостовую. – Поехали на поле? Я знаю, неподалеку от города есть поле сильфин. Красивых желтых цветов, похожих на зем… на те цветы, что росли у моего дома в детстве.
– А разве твои родители переезжали когда-то? – нахмурился Александр. – Не припомню у их окон этих цветов. Они довольно редкие…
– Да я так называла обычные желтые цветы, – с усилием улыбнулась я, понимая, что снова едва не проговорилась. – Я маленькая была. И не знала названий цветов…
Ехать мы решили в экипаже. Благо, Александр подготовился. И хотя я мечтала втайне запрыгнуть на коня и помчать в далекие дали в обнимку с мужем, я этого не могла сделать. У меня был слишком большой срок беременности, так что рисковать я не могла.
Когда мы уже тряслись в экипаже, я прилипла к окну и даже не смотрела на Александра. Тот, как всегда, мерил меня задумчивым, подозрительным взглядом.
– Что с тобой случилось, Клэр? Ты же ненавидела природу всегда. А к этим цветам
Я застыла с идеально выпрямленной спиной, лицом в окне экипажа. Почти возненавидев в этот момент Александра за его проницательность.
– Да ты откуда знаешь?!
Все мои нервы, стянутые клубком, вдруг натянулись и выплеснулись наружу взрывом легкой истерики. Когда я начала барабанить кулаками по груди Александра.
– Тебя никогда не было рядом со мной, Алекс! Ты сделал мне предложение, как одной из фарфоровых куколок на балу в честь дня рождения короля! Тебя привлекла моя мордашка, не больше! Если бы тебе под руку попалась Салли, Молли, Келли, ты с тем же успехом сделал предложение любой из них! Тебе плевать на нас… девушек. На любую из них, на меня! Ты протанцевал всего пару танцев и отправился делать предложение! Естественно, тебе ни один почтенный родитель не мог отказать! Еще бы-ы, хорошая партия, блистательный военный, богатый, готовый сложить голову во благо отчизны, оставить молодую жену не менее молодой вдовой! Да пошли вы к черту с вашими договорными браками, я мужа хочу, а не молиться за него ночами, гадая, чей штык пробил его сердце!
Ой-ой-ой… кажется, на этот раз я перегнула палку? Глаза Александра медленно округлились и стали, как у нас говорят, по пять копеек.
– Ты так обо мне переживаешь?! – вдруг неверяще выдохнул он и схватил меня в объятия, прижимая к себе крепко-крепко, так, что я едва не задохнулась. – Ты… ты уже говорила об этом. Там, в доме. Но я не понял, не поверил… Понимаешь, мы с тобой когда, ну… познакомились, – Александр покраснел и смутился, но продолжил. – Все было так, как ты описала. Почти так. Ты не была для меня случайной девушкой на балу. Я влюбился в тебя задолго до предложения, как мальчишка. И ждал твоего первого появления на балу, чтобы сделать предложение. А до этого ты была слишком юна, и твои родители не принимали ничьи предложения руки и сердца. Они… очень старомодны. Но у меня всегда возникало ощущение, что ты… не была влюблена в меня. Ни капельки. Да, тебе польстило предложение от блистательного офицера. Но если бы тебя позвал замуж Жером, Пьер, Никс… ты так же согласилась бы.
Александр умолк, передыхая. Я же медленно выдохнула.
«Вот меркантильная су… гадина была эта Клэр!» – подумала я.
Но Александр помедлив, продолжил, вонзая этими словами уже кинжал в мое сердце и проворачивая его:
– Ты не скрывала своего отношения ко мне. Но ты права, я очень быстро отправился на войну. Но я никогда не забуду, как ты сказала мне, что ты по-настоящему влюбилась в меня в письмах.
– Письмах? – тупо повторила я, сжимая пальцы Александра.
Тот счастливо кивнул.
– Когда я ушел на войну от молодой жены, я решил, что должен писать тебе письма! И писал их… много-много длинных писем. Романтичных, нежных или просто, в которых говорил о себе. О том, чем дышу. Чем живу. Ты… отвечала редко. И гораздо суше, чем я надеялся. Но отвечала! И я не переставал писать тебе. Надеясь, что сумею растопить твое ледяное сердце. Помнишь, как я звал тебя в письмах иногда «льдышка Клэр», а ты смеялась и рисовала забавную мордашку вместо подписи?
Я сглотнула, чувствуя, как в груди у меня что-то шевелится. Что-то нехорошее, черное. Словно клубок змей из заповедника, что я видела на Земле.