Измена. Право на сына

Арская Арина

— Куда собралась? — повышает голос дядя Юра.

— Вздремнуть, — останавливаюсь в проеме двери. — Я устала.

— Ты что устроила, Уля?

— Ничего.

— Милая, — обращается к бледной Дине. — Ты Макару сказала, что его жена

кукухой поехала?

— У меня все нормально, — равнодушно отвечаю я. — И я уже почти не жена.

На днях приезжал адвокат Макара. Оговаривал условия развода, опеки, и, если честно, то я ничего из этой встречи не помню. Оставили какие-то бумажки, к которым я так и не притронулась. Их прочитала

Дина, хотела обсудить их и не раз, а у меня мозг просто не работает.

— Нет — отвечает Дина. — Да, она переживает сложный период.

— Я и тебе ремня всыплю, дорогуша, — тихо и зло говорит дядя Юра, а Артем на его руках удивленно агукает.

Похоже, ему нравится идея с ремнем. Сквозь мутную воду апатии пробивается ростки умиления. Улыбается, а затем чихает.

— О, кажется, оживилась, — дядя Юра щурится на меня, — надолго ли?

Молча забираю Тёму у дяди Юры, а он кривится, краснеет и срывается на визг. Он ненавидит меня. Ему со мной плохо.

— Так-так-так, — дядя Юра встает, отнимает у меня сына и начинает расхаживать по кухне. — Какие скандалы ты закатываешь, пупсик.

И Артем затихает, обиженно сунув в рот большой палец. Я ему не нужна. Вся моя ценность, как матери, была в грудном молоке, а сейчас и его нет. Опускаюсь на стул и закрываю глаза.

— Мой сын меня не любит.

— 0. господи, — вздыхает дядя Юра. — Началось.

— Не любит... — повторяю я и срываюсь в невнятные жалобы о том, что я плохая мать и что даже теперь грудью не могу кормить.

Жалуюсь на истерики Темы, которые я не в силах успокоить, на то, что он злится на меня и что я теряю с ним связь. Половину слогов глотаю, всхлипываю и прячу лицо в ладони. Я так устала, и я не вывожу.

— Сама выгнала мужа, а теперь ревешь, — фыркает дядя Юра и подхватывает бутылочку со стола.

— Он сам ушел, — подпираю лоб кулаками, и с кончика носа капает слеза на столешницу.

— Тогда вы оба кукухой поехали?

— Уходите, Юра, — шепчу я.

— А кто меня выгонит? — подносит бутылочку ко рту Артема, который недовольно плюется и отворачивается. — Почему ушел?

— Потому что ему тут не нравится, — поднимаю взгляд.

— А тебя почему с собой не взял? — дядя Юра отставляет бутылочку, и Артем опять сосет палец, поглядывая на него со смесью любопытства и настороженности.

— Потому что я ему не нужна, — и пусто в груди от своих слов.

Дядя Юра устало смотрит на Дину, которая в ответ лишь разводит руками.

Не нужна. Оказывается, в Макаре была потребность, чтобы я была рядом, и я ее чувствовала. Да, извращенная потребность, но ее не стало. Я для него чужой человек, и от осознания этого я не сплю ночами и мне холодно. Во мне-то остались воспоминания о моей влюбленности, о моем восторге, когда он обнимал меня и лениво целовал в макушку.

— Как у вас все запущено, — мрачно подытоживает дядя Юра. — вот честное слово, идиот и идиота, — всматривается в лицо Артема, — и как

в этом бардаке не реветь, да? Я уже сам готов тут орать, но не мне не положено. Вот меня точно не поймут и никто не посюсюкает, а мы это мы очень любим, пусть и скрываем.

Артем смущается, улыбается и тянет ко мне ручки. Сердце замирает.

— А вот теперь можно и к маме, — беззлобно усмехается дядя Юра. — Показали характер и хватит на сегодня.

Глава 44. Домой

Переворачиваюсь с одного бока на другой, хочу обнять Ульяну, но не нахожу ее.

Шарюсь рукой по пустой половине кровати и окончательно просыпаюсь под вспышкой паники и тоски. Ложусь на спину, накрываю лицо рукой и жду, когда отпустит.

Обычно отпускает через пару минут. И как же бесит, что Макар, который наворотил кучу дел, все еще часть меня. И я не хочу, чтобы он возвращался, потому что он слабый, придурочный неадекват, который сломался.

Ночная тьма вибрирует тихой мелодией на тумбочке, тяну руку к телефону, что лежит на и не глядя, кто звонит, отвечаю:

— Да?

— Он не спи! — раздается в трубке ехидный голос дяди Юры.

— Чего тебе?

— Я объявляю сбор мужицкого клуба.

— Юр, не заставляй меня тебя слать в известном тебе направлении.

— часть нашего клуба отморозилась, — невозмутимо отвечает он. — Твой папка. И он сказал, что сегодня ты за него.

Сажусь и потираю лоб. Раздумываю над тем, готов ли я сейчас послать Пастуха далеко и надолго? Он может быть очень злопамятным.

— У меня настроение хорошо отдохнуть. Конечно, Валерий не разделяет моего восторга, но у нас по плану сегодня встреча клуба “Козлы“.

— По какому такому плану?

— Вот сегодня мы с Валерием тебе разъясним цели нашего клуба, график встреч и вопросы, которые можно поднимать, а какие под запретом. Да, у нас с тобой сегодня организационная встреча.

Он не отстанет. Да и я понимаю, что лучше не усугублять отношения с Пастухом, который сейчас может стать еще одной проблемой. Нет. Таких людей надо держать поближе к себе, потому что однажды это может быть выгодно.

— Мы уже рядом с тобой, Макар... — с угрозой говорит Юра. — И да, я знаю твой новый адрес.

Сбрасывает звонок. Вслушиваюсь в гудки, а затем встаю и подхожу к шкафу.

Натягиваю брюки, накидываю рубашку и разворачиваюсь к зеркалу.

Меня ослепляют неоновые вспышки, что размываются в пятна, оглушают басы и восторженные крики со свистом. Я едва держусь на ногах среди дикой толпы, которая обступила Юру.

А он танцует. В мокрой от пота рубашке, с испариной на лбу. Зависаю, наблюдая за его резвыми движениями, поворотами вокруг своей оси, и рядом кто-то свистит. Валерий. Пьяный, сунул два пальца в рот и свистит. Делаю глоток какой-то ядреной дряни и возвращаюсь к созерцанию сумасшедших плясок Пастуха.