Измена. Развод отменяется!
Шрифт:
— Будто ты умеешь выбирать белье.
— Че там выбирать? Выдернул комплект и готово, у тебя там полный ажур, кружево… Сама же выбирала! — ухмыляется. — При любом раскладе я сейчас с выбором не пролечу.
— То есть ты все-таки совал нос в ящики с моим бельем! — подвожу итог.
— Тебе трусы нужны? Или, ей богу, вообще без трусов отправишься!
— Нужны. Принеси… Красные трусики.
У Ворона аж уши на зашевелились, хотя по лицу так и не скажешь. Красный цвет любит, что ли? Я некстати вспоминаю момент
Было жарко. Мне все нравилось…
И ему, кажется, тоже.
— Красные, значит. Сейчас все будет.
Ворон делает шаг в сторону дома.
Угловатый, резкий мужик…. Бандюган и воротила из мира большого бизнеса… Пошел за моими трусами… И не обломался!
Пожалуй, мне тоже стоит иногда сбавить гонор.
— И панду. Панду тоже верни. Пожалуйста…
Ворон застывает.
Жду, что начнет шутить и ковырять в ответ, как мы обычно это делаем. Но, кажется, он тоже решил пойти мне навстречу.
— И панду. Ок. Будет.
***
— Вот трусы, — протягивает пакет спустя несколько минут.
Мне очень интересно, какие трусы выбрал Ворон. Потому что красных комплектов у меня несколько…
Таким любопытством раздирает, будто мне принесли подарок, уф..
Потом я смотрю на опустевшие руки Ворона, и тот поджимает губы, нахмурившись.
— Панды нет. Спиздили, пока мы разбирались. Жильцов тут херова туча. Я найду, кто спиздил твою панду, — добавляет нехорошим тоном.
Найдет и… голову открутит?
— Пожалуй, не стоит устраивать разборки ради игрушечной панды. Пусть порадует кого-нибудь другого.
— Зуб даю, ее спиздил салага какой-нибудь. Из тех, у кого бабла мало, но порадовать кралю хочется.
Ефим берет меня под локоть, направив к своей машине. Пиджак задирается, и я замечаю на его руке плотную повязку.
— У тебя бинт на руке?
— Ерунда. Царапина мелкая. Не обращай внимания. Голодная? Или все-таки хочешь сначала умыться и надеть чистые трусы? — скалится, сверкнув глазами.
Глава 32
Ворон
— Можешь, кстати, вообще без них щеголять. Я не против…
Лида бросает взгляд через плечо. Такой говорящий взгляд, но загадочный. Хер пойми, на каком языке она со мной такими взглядами разговаривает. На инопланетном, наверное, иначе бы я намек просек, а здесь — слепота и глухота. Моя собственная, разумеется.
В общем, она дефилирует в ванную, с царским видом, прихватив пакет с трусиками. Которые я разве что не обнюхал и во рту не подержал… А так примял пальцами, фантазии сами в кровь просачиваются… Как эти трусишки будут на ее милой пилоточке такие красоваться? Полупрозрачные, узкие спереди, сзади якобы все прикрывают, но что этим кружевом прикрыть
Стараюсь отвлечься, пока Лида шуршит в ванной.
Неторопливо, никуда не спеша. Чего у нее не отнять, так это манерности и чувства собственной важности. Сначала она сама, потом все остальные. Хочется мыться и будет неспешно надраивать кисуню до зеркального блеска… И похер, даже если за пределами ванной комнаты начнется атомная война…. Пока не намоется, как считает нужным, с места не сойдет. А как она ее пальчиками растирает? Я бы подглядел, как она по ней ловко елозит..
Притормаживаю себя: едва за голову взялся, опять куда-то несет. В дебри похоти.
Надо о родительстве думать, батей стану… В этом направлении шагать надо. Но фантазии нет-нет, да и припрут хуй к ширинке уверенным стояком. Может, от руки набросать, пока Лида собой занята. А если она в душе сама с собой кое-чем интересными занимается, то тушите свет…
Но я себе слово дал, обет типа. Быть сдержанным и проявить уважение к матери своего ребенка, поэтому борюсь с соблазном вломиться в ванную и наглым образом пристроиться к Лиде.
Оказывается против себя воевать — это пиздец какая сложная задача, противник невидимый, но сильный, боров, и гнет уверенно.
***
— Ого..
Наконец, Лида выглядывает из ванной и замирает.
— Новая, да? — с улыбкой разглядывает панду-громилу, занимающую добрую треть коридора.
Я только на контрасте с тонкой, хрупкой Лидой, вдруг понимаю, какого размера мягкая игрушка, которую привезли по моему приказу. Гигант, блять.
— Ага. Не мог оставить это просто так. Тебе же зашло, вроде как.
— Да, спасибо. Очень зашло… — Лида обнимает плюшевого зверя, зарывшись лицом в шерсть. — Мягкий.
И я как будто тоже сделался мягким в районе груди и невероятно твердым — в районе ширинки. Что за дела? Вроде бы секунду назад договорился сам с собой, что такие реакции — побоку!
— Перекусить хочешь?
— Да, хочу… Сейчас только прическу поправлю, — снова ускользает в ванную комнату.
Да что ты будешь делать? Прическа у нее идеальная!
Однако на этот раз Лида долго меня мариновать не стала, выскользнула меньше, чем через минуту.
Погнали в рестик, выбрали место.
Нам принесли меню, официант удалился.
— Можешь положить к себе кое-что? А то у меня в сумочке совсем мало места… — вдруг просит Лида.
— Да, конечно. Че у тебя?
Помада, небось. Зеркальце… Прибамбасы бабские, словом. Они же как обычно барахло напихают в свои крошечные сумочки так, что телефон даже достать не могут.
Но потом мне в руки ложится красный кусочек кружевной ткани, и меня распирает.
— Это...
Немного расправив, сразу же комкаю ткань в кулаке.