Измена. Развод отменяется!
Шрифт:
— А чьи нужны?
— Мои, епта. А они все там, в огне!
— Нехорошо, — Витя смотрит на полыхающий дом. — Пожарники приедут скоро, но вряд ли трусы уцелеют. Плюс пожарники все заливают водой…
— Пожарные! — вздыхает Лида. — Пожарники — это как жук-пожарник, Витя. Стыдно тебе не знать, как некрасиво называть пожарных пожарниками, ведь у тебя отец сам был из пожарных.
— Точно. Пожарные, конечно! — хлопает себя по лбу. — Вечно он меня ремнем за это гонял.
Я удивлен, не знал, что батя у Витька был пожарным. Я никогда таким не интересовался.
Чисто, золотой экспонат!
Отпустить такую? Нее…
Факт, с разводом обломается.
Глава 4
Лидия
— Лид, ты как? — интересуется младший брат.
— Игорь? А ты что здесь делаешь? Как сюда попал? — ахаю, с трудом сдерживаюсь, чтобы не сдавить в объятиях тощего паренька.
— На пожар приехал. Лид, я же говорил, у меня проект по кружку журналистики. Тема — будни профессий. Мне пожарные достались. И как повезло, с первой же бригадой сразу на пожар приехал! Офигеть, красиво горит! — смотрит на огонь и черный дым столбом. — Вот это кайф! — присвистывает.
Потом, спохватившись, Игорь прижимает к груди фотоаппарат и бежит снимать интересные, на его взгляд, кадры.
Игорь мечтает стать журналистом. И благодаря тому, что Ворон дал мне денег на сложную операцию, этим мечтам суждено сбыться, как и много чему другому в жизни младшего братишки…
— Хороший у тебя пацан, славный, — делится наблюдением Ворон, трет подбородок, пачкая его копотью.
Старый бандюган уже приоделся: натянул брюки и рубашку навыпуск от костюма. Выглядит небрежно и привлекательно.
— Забавный такой. Моего Кирюху напоминает, — говорит с тоской.
— Кирюху?
— Ага, Кирюху…. У меня двое братьев было. Про самого мелкого — Антоху ты в курсе, батя пьяным его на пожаре спалил, урод, блять. А среднего, получается, Кирюхой звали… — говорит задумчиво. — Я ради него ничего не жалел. Ни бабок, ни сил. Хотел, чтобы он по моей кривой дорожке не пошел, никакого криминала, грязи и мутных дел, чтобы все чин-чинарем… Учеба, профессия, хатка блатная, приличные связи, друзья, семья… — вздыхает. — Айтишником он хотел стать, но не срослось.
— Что случилось? — интересуюсь нейтрально и злюсь на себя, что спрашиваю.
Мне это нахрена, спрашивается?!
— Наркота, — коротко отвечает Ворон. — Говорю же, ни копейки на него не жалел. С виду — чистый мажорик, из золотых. Учеба в лучшем универе, тачка крутая, бабки рекой… Девочки, приятели, тусовки. Наркота… Так и сгорел пацан. Во время моей первой ходки, — уточняет. — Славный малец. Был.
Стоим, общаемся, как ни в чем не бывало.
Это меня злит.
Я этого мужика ненавижу, презираю, на дух не выношу…
Никаких разговоров, только по делу.
— Мне нужен развод, Ворон. Срочно.
—
Схватив меня под локоть своими пальцами-щипцами, Ворон отводит меня в сторону крытой беседки.
— Присядь.
— Ефим!
Ворон — ноль внимания.
— Ефим Алексеевич! — требовательнее звучит совсем рядом с нами.
Обернувшись, Ворон разглядывает швабру, которую трахал этой ночью. Мымре хватило наглости пойти за нами. Замоталась уже в тряпку какую-то, но держит ее на таком уровне, чтобы свои дойки выставить на обозрение всем. То-то один из пожарных льет шлангом немного криво, взглядом на эту блядь косит!
Словом, молодая, но свое блядское тело знает, как подать, даже в одеяле.
— Ефим Алексеевич, у меня волосы подгорели! — жалуется со слезами на глазах. — Я теперь некрасивая, да?
На глазах набухают слезинки.
— Ты теперь актриса погорелого театра! — вклиниваюсь я. — Патлы сгорели? Новые нарастишь.
Скривив полные губы, девица обводит меня презрительным взглядом.
— Прислуге слова не давали! Выпить мне принеси. Воду без газа, прохладную!
Посчитала, что мое черное платье от Валентино — униформа прислуги? Дура!
За прислугой Ворон бы так не ухаживал и за белы ручки не отводил под тень беседки.
Во мне все вскипает. Я этой швали готова перегрызть глотку зубами за оскорбление, но меня опережает Ворон.
— Хуесоску завали, — внушительно и тихо говорит он. — Перед тобой моя драгоценная жена! Гонорар тебе перечислят, с учетом ущерба. Свободна!
Девушка хлопает ресничками, в глазах слезы мгновенно высыхают.
— Спасибо, Ефим Алексеевич, вы… Замечательный, шикарный, щедрой души мужчина…— захлебывается восторгом. — Я буду рада составить вам компанию снова, — заканчивает предложение.
— Свободна, я сказал. Или тебе под сраку поддать для ускорения?
Девчонка кивнула и метнулась в сторону, Ворон сразу же переключает внимание на меня.
— А теперь обоснуй.
— Что?
— Развод обоснуй!
Глава 5
Лидия
Развод ему обосновать?
Старый, потрепанный жизнью пират! Бородатое чудовище с наглыми глазами цвета мокрого песка!
Выколоть бы ему глаз для полноты образа.
Бесстыжий.
Но ведь я знала, за кого замуж шла… То есть, с кем сделку заключала.
Хватит думать о происходящем, как о браке! Это просто была выгодная, юридическая сделка… Срок заключения которой истек, кстати говоря!
— Будто ты и сам не знаешь, — цокаю языком. — Срок нашего договора истек. Ты создал нужное представление о себе. Ты получил желаемую поддержку в высших слоях общества, так? Могу быть свободна!
— Вот оно че. То есть… С этой шмарой в моей постели наш развод никак не связан? — интересуется Ворон.