Измена. Вернуть жену
Шрифт:
Смотрит на меня многозначительно и обводит взглядом помещение.
– Я про вот эту вот шарашку, которая тебе так дорога, и про сотрудников, которые тут числятся, не скажу, что работают, ибо слукавлю, потому что работой это не назовешь, но все же зарплату получают исправно.
– Это все равно низко, ты грязно играешь, – качаю головой, а Игнат наступает на меня.
– Бизнес – вообще дело жесткое и грязное. Тебе ли не знать, Юля? – ухмыляется как-то многозначительно и вновь сужает глаза. – Все равно будет по-моему. Заартачишься – всех поувольняю,
– Подонок.
– Прекрати сквернословить. Просто прими как данность. Я аннулировал развод. Даю сутки на то, чтобы все обдумать и принять.
– А если не приму? – отвечаю с нажимом.
Не говорит ничего, лишь раздвигает губы в подобие улыбки, от которой у меня мурашки, и я понимаю, что все. На этом точно все.
– Собирайся, дорогая моя жена, ты переезжаешь в мой новый особняк, чьим дизайном и займешься.
– А если…
– Без если.
– Ты обещаешь, что никого не уволишь? – перехожу в наступление, потому что приходит осознание, что мне отказаться от предложения не дадут.
– Да. У тебя нет шанса на отказ. Даже в зародыше нет возможности отказаться. Так что советую свыкнуться с тем, что будет.
Больше ничего не хочу ни говорить, ни слышать, просто разворачиваюсь на каблуках и ухожу.
– Не хочу тебя знать!
Игнат меня не останавливает, разве что, когда дохожу до двери, в спину летит:
– У тебя сутки. Мои люди заедут за тобой, и советую без глупостей. У тебя нет права на отказ. Просто если ты согласишься на мое предложение вовремя, никто не пострадает, но если ты поведешь себя не очень адекватно, если попытаешь убежать… последствия будут жесткими.
– Чтобы ты сдох, Юсупов!
Рявкаю и выхожу, со всей дури хлопнув дверью.
Как ощущает себя мышь, загнанная в угол? Наверное, ровно так, как я сейчас. Угрозы Юсупова – это даже не метод устрашения: он сделает все, о чем говорит, я это знаю. И, с другой стороны, он не даст мне спокойно жить.
Хлопаю по кнопке лифта. Голова болеть начинает, и, как только створки открываются, я вхожу в лифт и припадаю к стене, меня ноги не держат, кажется, что сейчас рухну.
Я не понимаю ничего из того, что происходит в моей жизни. Прямо сейчас в голове один сплошной белый поток и полное непонимание, почему и зачем я нужна Юсупову.
Лифт доезжает до первого этажа, и я выхожу, иду быстро, но все равно меня замечают. Оля окликает:
– Юля! Юля! Мы тут!
Меняю траекторию и иду к девушке, которая сразу же заглядывает мне в глаза:
– Ну что там? Ты нашего директора видела? Удалось поговорить? Что он сказал?
Сразу же замечаю, как все будто разом дышать перестают и смотрят на меня. Кто с надеждой, а кто из девушек и вовсе со слезами на глазах.
Толпа начинает шушукаться, кто-то из коллег начинает переговариваться:
– Да ясно же… новый босс всех нас уволит… этот Юсупов – говорят, безжалостный тип… да-да… про него знаете, что рассказывали… рассказывали, что он своего бизнес-партнера избил… ни с того ни с сего… несколько охранников его оттащить не могли… он его забивал просто… зверь… самый настоящий… выбил челюсть… да вообще живого места не оставил… тот мужик чудом в живых остался…
– Да тише вы! – рявкает на них Оля. – Ну что директор сказал? Юль, на тебе лица нет…
Замираю на мгновение и гляжу на своих коллег. Скольжу взглядом по разношерстной массе.
У нас в фирме никогда не было дресс-кода, поэтому многие и вовсе в джинсах…
Эти люди зависят от работы, я все прекрасно понимаю, поэтому набираю побольше воздуха в грудь и заставляю себя выговорить вполне нейтрально:
– Нашего старого директора на месте не было. Есть информация, что он на морях, где прикупил дом на деньги от продажи фирмы.
– Вот же старый маразматик! – в сердцах рявкает Олег.
А я вновь смотрю на всех этих людей, многих из них знаю уже не первый год и понимаю, что поступаю правильно, когда спокойно сообщаю:
– Вместо этого я поговорила с новым хозяином…
– С Юсуповым?! – ужасается Оля и прижимает ладошки к полной груди.
– Да. С ним.
– Вот ты рисковая, Юля… Ну и что? Что он сказал?
Хороший вопрос. То, что он сказал, мне еще предстоит обдумать и постараться хоть как-то осознать, но коллегам я, конечно, этого не скажу, поэтому ободряюще улыбаюсь и заставляю себя выговорить:
– Он намерен оставить вас и не увольнять.
Эти слова вызывают вспышку радости. Улюлюканья и крики.
– Это же бомба-новость, Юльчик! Ты у нас огонь-баба. А скажи, этот Юсупов, он красивый?
Входит в раж Оля и начинает наматывать длинный локон на палец.
– Ты женщина замужняя, Оля, – одергиваю веселую пухляшку, – поэтому не советую заглядываться в его сторону.
– Да нет! Я мужа люблю! – выговаривает, и щеки алеют. – Он у меня такой затейник… просто интересно на этого миллиардера посмотреть, по фоткам в интернете он просто огонь-мужик.
Вздыхаю. Единственный совет, который актуален с Юсуповым, – это держаться от него подальше и не подходить и на пушечный выстрел.
Поэтому я просто ухожу по-английски, ни с кем не прощаясь…
Мне нужно подумать…
Мне нужно понять, в какую именно яму летит моя налаженная жизнь…
Глава 4
Сотрудники настолько заняты обсуждением новых новостей, что никто не понимает, что я ухожу, а я иду на парковку, дрожащими руками копошусь в сумке, чтобы найти ключи от своей машины;
– Черт возьми, ну где же они?! – почти рычу в отчаянии, и моя сумочка летит на пол, рассыпая все свое содержимое, сажусь на корточки и начинаю все подбирать, замечаю наконец свои ключи, но их неожиданно подбирает кто-то другой.