Измена. Вторая семья мужа
Шрифт:
— А за тетю Алену не переживаешь? — зачем я это спрашиваю?
Просто в голове не укладывается, она предала всех… Даже ту, кому подражала и брала пример.
— Выкрутиться, — хмыкает. — Она беременная, ей скидка. А вот, ты не подумала, как этот скандал на мне отразится! — открывает дверь черного входа.
— Зорь, а ты о ком-то кроме себя вообще думаешь?
Это мой ребенок?! Не верю! У нее даже лицо изменилось. И глаза, совсем иные, чужие, злые.
Вспоминаются наши откровенные беседы по вечерам,
— Я устала! — резко оборачивается, рот искривлен. — Быть идеальной дочерью! Выслушивать ваш бред! Вы мне все уже вот где, — проводит пальцем по горлу. — Каково мне, ты подумала? Все, чтобы вас не разочаровать? Хранить секреты, бояться не сболтнуть лишнего.
— Ты покрывала отца и тетку, а теперь я в этом виновата?
— Да, ты! Наша правильная домашняя курица. Тебя же нельзя разочаровывать! — выплевывает мне эти слова в лицо. — А на самом деле тетину жизнь ты загубила. Думаешь, папа с тобой счастлив? Нисколько! Жалел! Кому ты нужна! Неприспособленная к жизни старая кляча!
Лариса Эдуардовна резко хватает ее за волосы, оттягивает назад.
— Еще одно слово или писк, который мне не понравится, и танцевать будешь в колонии для несовершеннолетних, — наматывает ее волосы себе на кулак.
— Бабушка, пусти! Больно! Я ничего противозаконного не совершила! — пытается освободиться из стального захвата свекрови.
— Была бы дрянная девчонка, а статью подберем, — Лариса Эдуардовна дергает ее на себя, а потом резко толкает вперед и отпускает, так что Зоря не удерживается на ногах и врезается в стену.
— Ай! Что ты сделала?! — поворачивается к нам и держится рукой за нос, сквозь пальцы сочится кровь.
Раньше я бы паниковала, оказывала ей первую помощь и искала врача. А сейчас… не могу себя заставить пошевелиться.
— Зорь, я еще даже не начинала, — свекровь одаривает внучку милейшей улыбкой.
— Зоряна, ты куда запропастилась! Я тебя ищу! — к нам подходит еще одна преподавательница дочери, она часто заменяет Алену. — Здравствуйте, Валерия Аркадьевна! Девочка, что с тобой?! — подбегает к «пострадавшей».
— Добрый день, Милана Сергеевна! — здороваюсь.
Но я будто не тут, рассыпалась, а собрать себя не получается. В голове столько грязной информации, и пока не могу ее осознать. Я все же упала в яму с помоями, и теперь пытаюсь не задохнуться.
— Час от часу не легче! Там дурдом! Еще ты, Зоряна! — окидывает меня осуждающим взглядом.
Дочь получила травму, а я помощь не оказала.
— У меня кровь, Милана Сергеевна! Мне так больно! — Зоря вешается на шею преподавательнице и заливается вполне правдоподобными слезами. — Как мне выступать… ааа… простите меня, я так вас подвела, мне так стыдно…
— Тише, тише, девочка, сейчас к врачу пойдем. Все будет хорошо! — и снова испепеляющий взгляд на меня.
— Зорь, больше слез, мало очень, — бросает Лариса Эдуардовна, проходя мимо. — Валерия, не отставать!
— Что за грубиянка! — возмущается преподавательница.
— Это моя бабушка, она очень хорошая, — дочь улыбается сквозь слезы. — И мама у меня самая лучшая, — тянет ко мне руку.
Тошнота подкатывает к горлу. Она это делает настолько правдоподобно, жутко осознавать — это лишь очередное лицемерие.
Иду вслед за свекровью. Я знаю, куда мы направляемся, и эта идея мне не нравится. Но и оставаться рядом с дочерью не могу.
— Странная у тебя мама, — слышу сочувствующий голос воспитательницы. — Бедная моя девочка! Я с тобой, Зоряночка! До выступления еще есть время, не переживай. Умоляю, не расстраивайся.
И ведь мы все так… велись на ее улыбку и ласку… Старались, чтобы у нее было все самое лучшее…
— Я хочу уйти! Не могу! — говорю свекрови.
— Валерия, я разве разрешала тебе раскисать? — даже не оборачивается.
Мы поднимаемся на второй этаж, нужную дверь найти не составляет труда. Оттуда доносятся крики, за дверью стоят несколько женщин, стучат и просят открыть.
— Зачем мы туда идем? — вздыхаю.
По какой причине сестра спала с моим мужем, если у нее был любовник Максим? Ведь не от большой любви? Тогда зачем лезла в нашу семью?
— Я пришла посмотреть представление, не лишай меня удовольствия, — заявляет Лариса Эдуардовна и громко стучит в дверь. — Максим открой, — командует.
— Мама? Лерочка? — из-за поворота показывается Рома, в руке сжимает телефон. — Что тут происходит?
Дверь открывается и на пороге появляется взъерошенный Максим.
— Роман, я тебя заждался, — раскидывает руки в стороны.
— Макс, что за сообщения? Что за срочность? — муж хмурится.
— Проходи, — злорадно ухмыляется. — И вы… — кивает нам со свекровью.
В комнате у стены стоит Алена и дрожит. Это когда-то был чей-то кабинет, сейчас он напоминает руины. Компьютер разбит, стол перевернут, бумаги рассыпаны по полу. Стул валяется возле окна, вероятней всего, им и разбили окно.
— Я пойду, — делаю очередную попытку вылезти из выгребной ямы.
Лариса Эдуардовна берет меня за руку, сжимает пальцы.
— Хватит быть страусом и прятать голову в песок.
— Алена? Что с тобой? — Роман стоит на пороге, переминается с ноги на ногу.
Максим толкает его в середину и захлопывает дверь.
Успеваю заметить, что зрителей под кабинетом стало еще больше.
Максим не боится, что после такого поведения, его жена с большой долей вероятности узнает о его похождениях?