Измена. Яд между нами
Шрифт:
– Ты совсем спятила? – орет бывший, подлетая ко мне и выхватывая элемент одежды. – Я же по-хорошему хочу с тобой договориться.
– Вот блин. Весь кайф обломал. Я же даже окно не успела открыть, – разворачиваюсь и направляюсь обратно в зал. – Кстати, а как это по-хорошему? Ты на две квартиры жить собираешься?
– Да ты что, Яночка, я же люблю тебя. Обещаю, я больше не дам тебе повода во мне сомневаться, – прямо смешно смотреть, как он повелся на мои слова и тянет свои ручонки, спеша заключить меня в объятия.
– Клешни убрал, Казанова доморощенный, – толкаю его, направляясь по коридору в кухню. –
– Ты смотри как, заговорила. Думаешь, Ядов защитит? Что за дверью куча охраны стоит? – надвигается на меня Артур.
– Да я с тобой хорьком и сама справлюсь, – бью в солнечное сплетение, и этот козел сгибается пополам, хватая ртом воздух, а я в который раз благодарю своего тренера по самообороне. – Артур, я же тоже хочу по-хорошему.
– Ах, ты фригидная сука, – ревет бывший, восстановив дыхание. Надо было бить посильнее, чтоб подольше продышаться не мог. – Ты же в постели бревно. А я не железный. Я хочу, чтобы меня любили.
– Ну ты и мудак, – горечь затапливает все внутри. – Да это же ты у нас, то занят на работе, то устал как собака. Теперь-то я понимаю, где ты так трудился. Я уж, грешным делом, подумала, что у тебя кризис среднего возраста наступил и импотенция.
– Я тебя никогда не любил. Ты была мне просто удобна. А секс, это так, для здоровья, когда у меня не было горячей женщины. Ты даже забеременеть и родить не смогла. Зато ты была не способна на измену. И это самое главное. Хотя сейчас и на бревно кто-то позарился. Наверное, твой Ядов такой же никчемный в постели как, и ты, – он тяжело дышит, высказав свой спич.
– Так это же ты говорил, что надо сделать карьеру, встать на ноги, раскрутить редакцию, пожить для себя. Перечислять еще? – начинаю заводиться. В конце концов, я тоже не железная, а этот козлин,а задел за живое. – Какой из тебя отец? Чему ты можешь научить ребенка? Как трахать все, что шевелиться?
– А ты как ноги раздвигать перед первым встречным, – рычит бывший.
Я бью, не задумываясь, рука оставляет красный след на щеке Артура от хлесткой пощечины, которой я его награждаю. Он резко хватает меня за волосы и притягивает к себе, хотя я и не была к этому готова, но оказываю сопротивление. Ему удается меня повалить на пол. Он наваливается сверху, и я вижу его перекошенное злобой лицо. Слышу его тяжелое дыхание.
– Вот и передо мной сейчас раздвинешь, – шипит мне в ухо. У меня перехватывает дыхание и кружится голова оттого, что я слышу. Он разговаривает со мной как шлюхой. Тот, который был для меня самым лучшим, любимым, единственным. Тот, который сделал меня женщиной и научил ремеслу.
– Обломись, – сгибаю колено и впечатываю ему в пах. – Я не подбираю объедки.
Начинаю подниматься, но Артур хватает меня за ногу и дергает вниз. Не удержав равновесие, я снова заваливаюсь на пол и оказываюсь под бывшим мужем. Он прижимает меня к полу, усаживаясь мне на живот. Одной рукой он фиксирует мои руки вверху, а второй начинает задирать футболку. Футболка не выдерживает напора и рвется в клочья. Чувствую, как он царапает меня своими ногтями, оставляя на коже красные полосы.
– Нет, – сопротивляюсь я, пытаясь сбросить его с себя, но это не приносит никакого результата.
– Тише, –
– Да я хочу забыть как страшный сон тебя и жизнь, которая прошла рядом с собой, – пыхчу я, не переставая пытаться освободиться. – Ты ублюдок.
Глаза Артура горят каким-то нечеловеческим огнем. Он становится похож на зверя. И вот сейчас мне по-настоящему страшно. Его руки мнут мою грудь, оставляя синяки, и это доставляет ему удовольствие. Он наклоняется ко мне и кусает за плечо. Шиплю от боли.
– Отпусти меня, – кричу я, продолжая вырываться, слышу щелчок ремня. Понимаю, что он сейчас будет расстегивать брюки.
Зарычав, я отталкиваю его от себя и вскакиваю на ноги. Мне хочется выть, и рвать на себе волосы, но я сдерживаюсь. Я не могу позволить себе этого сейчас. И не потому, что не хочу быть с ним, а оттого, что хочу остаться в живых. Потому что я просто боюсь. Боюсь того, что сейчас произойдет.
Глава 17. Ядов
Врываюсь в квартиру. Меня трясет от ярости. Бросаю взгляд на перепуганную Яну, и сидящего на полу Артура.
– Убью, мразь, – рычу я, поднимаю его, только для того, чтобы ударить.
Артур пытается увернуться, но я сильно бью его в живот. Он скрючивается от боли, и я бью снова. Пытается встать, но падает на пол, после третьего удара. Я бью его ногой по лицу, он отползает в сторону, я иду за ним, продолжая бить, попадая по ребрам. Артур хрипит, из носа и рта течет кровь. Я наступаю ему на грудь, у него не хватает сил дышать, и я снова бью.
Удар приходится по лицу. Артур пытается встать, но я снова наношу удар.
– Я убью тебя, тварь, – кричу, нанося удар за ударом. – Если ты еще раз к ней прикоснешься!
Артур, кажется, не понимает моих слов, ему больно, он хрипит, пытается что-то сказать, но не может. Я не даю ему говорить, бью снова и снова, пока он не падает на пол.
Яна начинает кричать, ее трясет. Я с трудом удерживаюсь оттого, что бы не ударить и ее. Не могу, она слишком беззащитна, слишком близка.
Артур падая, ударяется головой о стену, я подхватываю его, сажаю на пуфик, который стоит в коридоре. Надавливаю на шею и снова бью. Кровь струится из разбитого носа и губы, пачкая мои сбитые костяшки. Отпускаю, и он снова падает на пол. Он не произносит ни звука. Только смотрит на меня, как будто не понимает, что происходит.
– Остановись. Ты убьешь его, – кричит Яна, пытаясь меня урезонить. – Сейчас соседи полицию вызовут. Оно тебе надо? Да, заберите его, наконец, – обращается к моим ребятам, которые так и остались стоять в дверях.
Подхожу к Артуру, который умудрился сесть и привалиться к стене. На его лицо страшно смотреть, но мне его не жаль.
– Так я поступаю с каждым, кто пытался встать у меня на пути или взять то, что принадлежит мне. Ты усвоил? – он только смотрит на меня заплывшими от гематом глазами и молчит.