Измена. Яд твоей "любви"
Шрифт:
Получилось смешно, но настораживающе.
– Так что же там такое было? – попыталась узнать страшный секрет на следующий день, после тренировки, когда все были усталые и очень довольные.
Парни переглянулись, скривились, а затем повернулись в мою сторону, сделав максимально нейтральные, благожелательные лица:
– Ничего такого, о чем следовало бы беспокоиться, Нонна, – мой охранник криво ухмыльнулся и добавил, – а сейчас приводим себя в порядок и принимаемся за ужин, или, можно подумать, кто-то
Так как кто-то устал очень-очень сильно, то после душа принял на диване в кухне позу «умирающего лебедя» и спровоцировал мужчин готовить еду самостоятельно.
Вышло отлично, и я отметила на будущее, что метод воздействия рабочий.
Так мы и жили какое-то время в снежном безмолвии и спокойствии.
К середине января я выдохнула: первая сессия закрыта, и студенты ушли на каникулы. Поэтому до конца месяца у меня из активностей оставались только работа и спорт.
И у сына тоже.
А в офисе тем временем Сергей Сергеевич изрядно утомлял своими неуместными ухаживаниями и заигрываниями.
И сколько бы раз я ни говорила:
– Мы с вами просто вместе работаем.
Все было бесполезно.
– Ах, Нонна, такую женщину грех упускать. Дайте только шанс, уж я вас впечатлю, – смеясь, отвечал мне Зуев.
Я злилась, скрипела зубами и все больше и больше склонялась к мысли, что пора, наверно, попросить-таки помощи у Андрея для отваживания этого на редкость утомительного и неуместного поклонника.
Но, так как тема была деликатная, да и вообще, неловки нагружать своими проблемами человека, который и так носится со мной, как с писаной торбой столько времени. Бережет, заботится, охраняет, тренирует, терпит мои истерические припадки и слёзы от усталости, возит по делам, частенько носит на руках, потому что я не всегда после работы или тренировок могу перемещаться самостоятельно.
Он слишком много всего и так для меня делает.
А тут вопрос с Киром актуален, да теперь еще и Зуев.
Нет, естественно, все это не бесплатно.
Но, по-хорошему, то, что запросил для Андрея за помощь Михаил Борисович – это такая малость по сравнению с тем, что я за это небольшое беспокойство получила.
Там и делов-то всего было: согласовать проект, получить разрешение на строительство спорткомплекса, а потом ввести его в эксплуатацию.
Вообще, раз плюнуть.
Так что, теперь у моего тренера-телохранителя был его личный спортивный клуб, в котором он появлялся изредка, а все дела вёл доверенный управляющий.
– Нонна, поверь, клуб прекрасно работает и без меня, а вот ты – нет. Только отвернусь – так и норовишь филонить, – усмехнулся Андрей, когда я предложила ему не торчать при мне, как привязанному, пока я тренируюсь дома, а заняться своими делами.
Это была, в некотором роде, правда, поэтому возражений
Тренер хмыкнул:
– Давай, на дорожку тогда. Сегодня десять километров.
И я пошла.
Быстро пошла.
Очень-очень быстро.
Когда через десять несчастных км я слезала с тренажера, ручки и ножки у меня тряслись, а в глазах мельтешили мушки, но твердая рука тренера уверенно меня подхватила и повела в душ. И уже у самой ванной комнаты он на мгновение прижал меня к себе и шепнул:
– Скажи мне.
Я мотнула головой в отрицании и спряталась за дверью, потому что, кроме двух важных просьб: поговорить с Киром и отвадить Зуева, меня вдруг накрыло абсолютно несвойственным мне желанием.
И это была проблема.
Глава 35: Где-то на белом свете
«— Мне теперь из этого дома два пути —
или я её веду в ЗАГС,
либо она меня ведёт к прокурору…»
к/ф «Кавказская пленница,
или Новые приключения Шурика»,
1967 г., реж. Л. Гайдай
Пока я паниковала в ванной, приехал Кир. Мрачный, хотя вроде бы собирался на свидание.
Встретились все на кухне.
Я – алая от смущения и фривольных мыслей, Андрей – как обычно, спокойный и внимательный, а сын – хмурый и встревоженный.
Сразу сунулась в холодильник, на предмет, чем кормить молодые растущие организмы, которые сервировали приборы, заварили чай и устроились в ожидании ужина вокруг стола.
Пока в духовке разогревалось овощное рагу, полезла в хлебницу, да так и застыла с поднятыми вверх руками, когда за спиной раздалось усталое:
– Андрюх, может, ты пока у нас поживёшь? – однако, сын мой умеет удивлять.
В то время, что я выходила из ступора: опускала руки, забыв, за чем именно сунулась в шкаф, хлопала глазами и хватала ртом воздух, мой «самый главный мужчина в доме», а также его владелец, продолжил:
– Время сейчас беспокойное, ездить тебе далеко. А так и мать всегда в безопасности, и тебе попроще будет.
– Я не против, – тренер мой по-прежнему лаконичен.
– Вот и славненько, – мультяшным голосом протянул сын довольно.
Мужики договорились, а я офигела.
Главное, что у меня как-то не нашлось достойных возражений, да и не искалось, откровенно говоря.
Душа томилась, металась и дико раздражала своими дурацкими порывами, которые хороши были бы лет в двадцать, а никак не в тридцать.
Надо сказать, что жить под одной крышей с молодым, фактурным и вообще офигенным парнем – такое себе удовольствие.
Совсем непросто для психики и нервной системы.
Нет, я и раньше по дому лахудрой не шарахалась, но теперь в Кировых майках, любимых моих растянутых лосинах и в старых платьях было не походить.