Измена. За что ты так со мной
Шрифт:
Есть еще вакансия промоутера, но зарплата с кошкины слезы. Листаю дальше. Поваром в узбекскую кухню я вряд ли потяну, а кто такой «сотрудник производства» — понятия не имею.
Взгляд цепляется за цифры, которые обещает работодатель. Очень приятная сумма. Ее бы хватило на все, если, конечно, выбрать маленькую студию для жилья. Я и на нее согласна. Не в моем положении крутить носом.
— Администратор на автомойку, — вслух читаю. — Еще и опыт работы приветствуется…
Мысленно соображаю, что бы мне пришлось делать на такой должности. Автомойка открылась недавно и близко от дома. Можно ходить пешком.
Набравшись смелости, решаю позвонить. Отвечает мне грубоватый мужчина, совсем не приветливый, строгий. Я даже хочу прекратить разговор, но, вспомнив размер зарплаты, все же остаюсь на связи.
— Где раньше работала? — расспрашивает, полагаю, владелец.
— Администратором в салоне красоты, — недолго думая вру я. — Но салон закрылся, потому что хозяйка нашла помещение просторней. А мне стало неудобно по расположению…
— Ясно, — хрипит он. — Часам к шести подойти сможешь? Надо на тебя посмотреть.
— Да, конечно! А брать ли…
Я хотела уточнить насчет документов, но мужчина сбрасывает звонок.
Глава 5
Мысли о предстоящем собеседовании немного отвлекают и притупляют душевную боль. Я много лет не работала и перед владельцем могу похвастаться разве что стажем домохозяйки, но этот талант он вряд ли оценит.
Все, чего я хотела — это заниматься домом, встречать мужа с работы и растить в любви наших общих детей. Неужели судьба сочла такое желание слишком жирным и наказала меня изменой? Я же просто мечтала о покое и тихом семейном счастье. Это же не за гранью фантастики, так многие живут. За что на меня свалилась эта страшная беда?
Еще и Кристина за стенкой врубает музыку, снова напоминая о себе…
Чтобы дождаться вечера и не сойти с ума, я решаю занять себя хотя бы физически. Убираю со стола испорченную еду. Потом выхожу на лоджию, толкаю стеклянные створки и жадно глотаю свежий воздух.
И это тоже пройдет. Боль обязательно должна утихнуть. Не могу же я всю жизнь испытывать эти мучительные страдания?
Я вроде и уговариваю себя, но сейчас кажется, что моя душа никогда не успокоится.
Я напрягаюсь, когда сбоку слышится скрежет на соседней лоджии.
— Алло, Тимоша? — голос соседки. Она говорит по телефону. В ее квартире до сих пор орет музыка, но выключать ее Кристина не стала, а предпочла выйти. — Твоя жена, фурия, с разборками приходила и угрожала, представляешь?
Впиваюсь ногтями в подоконник. Мне хочется смеяться и плакать одновременно. Никогда бы не подумала, что услышу, как любовница будет жаловаться на меня моему же мужу.
— Фурия — это вообще-то богиня мести! Богиня! — не выдержав, кричу. — Если ты хотела меня оскорбить, то у тебя не получилось. Придумай что-то другое. Попроще!
— Ой… — бормочет соседка и тут же закрывает свою лоджию.
Ярость — разрушительное чувство, я не хотела впускать ее в свое сердце. В порыве ярости можно совершить много непоправимых ошибок, но после жалоб Кристины у меня не получается бороться с обжигающими эмоциями.
Я злюсь, бью кулаком по подоконнику, мне хочется выдрать соседке волосы, а мужа отхлестать по лицу. И в тоже время ярость иссушает слезы и придает силы, чтобы начать двигаться к своей цели.
Поддавшись ей, я решительно иду в душ и смываю с себя остатки прошлого вечера. Я уже забыла, когда в последний раз делала полный макияж, обычно подкрашивала только ресницы.
На собеседовании мне нужно произвести впечатление и показать себя грамотной, деловой женщиной. Выбираю светло-бежевый брючный костюм и белую шелковую блузку с перламутровыми пуговицами. У меня длинные волосы натурального русого оттенка, они от природы гладкие. Их я просто продуваю феном и оставляю распущенными.
Из дома выхожу в половине шестого, имея в запасе время, чтобы не бежать в ботильонах на каблуках, а идти нормально. Ботильоны я купила два года назад и ни разу их не носила.
В обычные дни я выбирала обувь на плоской подошве, а с Тимофеем мы редко выезжали в рестораны или на мероприятия. Корпоративы в офисе, как говорил Тим, проводились в тесном кругу сотрудников, без жен, а просто развлекаться мужу было некогда…
Здание автомойки большое, двухэтажное. Первый этаж занимает, собственно, сама мойка, а наверху располагается кафе и магазин с автомобильными запчастями.
Останавливаюсь напротив, и меня вдруг охватывает волнение. Я соврала владельцу насчет своих навыков, да и вообще почему-то перестаю думать, что эта работа мне подойдет.
Мечусь взглядом и не понимаю, где вход. Вижу только проем с автоматической ползущей сверху вниз железной «шторкой». Но это въезд для машин.
Если я сейчас развернусь и уйду, то что меня будет ждать? Безденежье и горе. Мне все-таки придется перебарывать страхи и совершать непривычные действия. Учиться общаться с новыми людьми, а не только с мужем и его друзьями.
Крепко вцепившись в ремешок сумочки, шагаю в этот проем, который напоминает хищную пасть, и попадаю в просторный мрачный ангар. Под ногами хлюпает из-за грязных пенных луж. Воздух внутри теплый и очень влажный.
Вижу много разных машин, возле которых кружатся работники мойки.
Я договаривалась о собеседовании, но меня никто не встречает. Растерянно стою и не знаю, что делать, чувствую себя очень неловко.
Внезапно за спиной раздается очень громкий гудок, вздрагиваю и едва не подпрыгиваю от страха — так потребовал убраться с дороги клиент мойки, притормозив позади меня. Отхожу в сторону и крадусь дальше.
Тут каждый занят своей работой, а до меня никому нет никакого дела.
Нахожу взглядом мужчину, который более-менее свободен — полирует тряпкой машину.