Измена

Макарова Анна

— Домой. С Джеймсом. В Нью-Йорк.

ГЛАВА 38

ДЖОЗЕФИН

Спустя полгода

Взлетая ввысь, поначалу ощущаю легкий мандраж от предстоящего будущего, которым брежу, рисуя в голове картинки чего-то нового и неизведанного. Пребывая на борту самолета, отправляющегося из Бостона в самое сердце Америки, мой родной город, где я родилась и выросла — Нью-Йорк, в голове то и дело вереницей чередуются моменты, которые я успела пережить после того, как приняла столь важное и безумно ответственное решение в своей жизни. Но, как оказалось, чтобы в полной мере осуществить задуманное, необходимо было полностью оставить прошлое позади, решив все его вопросы на берегу, прежде чем ступить на порог новых возможностей и открыть для себя новые перспективы.

Месяц

за месяцем я ощущала, как проносились дни то степенно, словно в замедленной съемке, то наоборот, будто галопом, втягивая в свой безумный круговорот различных жизненных этапов. Первое время мне далось очень тяжело и сложно, так как бракоразводный процесс на деле оказался слишком тягостным и душещипательным событием. Однако я горжусь и собой, и Дэвидом. Мы смогли достойно расторгнуть брак, не имея друг к другу никаких претензий. Каждое судебное заседание было наполнено исключительной поддержкой и уважением со стороны моего уже бывшего супруга. Я не стала претендовать ни на что, оставив большую часть нажитого имущества человеку, с которым совместно прожила ни один и не два года. Я не хотела, чтобы меня связывало хоть что-то с Бостоном. Дэвид, в свою очередь, по собственному желанию, отказался от установленных судом алиментов, объясняя это тем, что ему не нужны никакие назначенные законом цифры, чтобы полностью обеспечивать собственного ребенка. Это было для меня слишком трогательно. По-мужски.

Наши отношения превратились в дружеские, от которых чувствуешь постоянную поддержку и заботу. Я знаю, что на своего бывшего мужа я смогу полностью положиться в любое время, несмотря на обстоятельства. Дэвид все эти долгие месяцы неистово помогал мне, подсказывал, с юридической точки зрения, как поступить в той или иной ситуации лучше, правильнее.

Примерно месяц назад он абсолютно случайным образом познакомился с девушкой по имени Кэролайн Хоффман, которая недавно перевелась в их Университет из Страсбурга, чтобы вести подготовительные языковые курсы по немецкому и французскому языкам. Я безумно счастлива, что Дэвид продолжает жить несмотря на все те непростительные поступки, которые я совершила, подвергнув его унижению, недостойному такого хорошего и светлого человека. Не знаю, как сложатся их отношения, но девушка буквально сразу расположила к себе всех нас. Кэролайн оказалась безумно интересной, умной, независимой, увлеченной и порядочной женщиной с большим добрым сердцем. Джеймс поначалу довольно критично воспринял сей факт, что у его папы теперь есть девушка, с которой он постепенно пытается завязать отношения. Однако поговорив с сыном и вновь объяснив ему, что это никак не повлияет на его отношения с папой, он более и менее успокоился. А после и вовсе сдружился с девушкой, с нетерпением ожидания ее и Дэвида на Рождество, чтобы провести его нашей большой шведской семьей.

Практически каждый месяц я улетала в Нью-Йорк, чтобы постепенно разрешать все проблемы, связанные с переездом, потихоньку перевозя вещи. Началось все именно с работы и жилья. Прилетев первый раз после долгого расставания с Нью-Йорком, я не успела даже осмотреться, насколько сильно изменился город и изменился ли он вообще, поскольку сразу же по приезде меня встретил мой новый босс. Грегори моментально подписал со мной очень выгодный контракт, гласивший о том, что теперь я являюсь руководителем первого филиала аукционного дома Элизабет.

Понимая, какую ответственность я лично взгромоздила себе на плечи, все равно испытываю чувство гордости за саму себя, ведь именно мою кандидатуру отметила начальница, терпеливо ожидая ответа после столь выгодного предложения. Уверена, окажись на моем месте другой человек, он бы, вероятнее всего, согласился не раздумывая. Но со мной не все так просто… Точнее, с моей жизнью.

Пока я еще не успела побывать на новом рабочем месте и оценить, как говорится, масштабы вселенской катастрофы, но зато успела в полной мере ознакомиться со всеми документами, изучив их досконально. Я действительно упорно трудилась и работала все это время, чтобы предстать перед новыми сотрудниками в выгодном свете. Я очень хочу, чтобы у них появилось ко мне хотя бы минимальное

чувство уважения как к своему начальству, ведь до тех навыков руководителя, что имеются в арсенале Элизабет, мне далеко.

Проблем, связанных с жилплощадью, для нас с сыном как таковых и не возникло, поскольку мне по наследству от покойной бабушки достался элитный особняк в районе Манхэттена, правда, уже несколько обветшалый. Для дома пришлось нанять бригаду строителей и дизайнеров, чтобы в полной мере преобразить его, сделав уютным и современным, соответствующим духу времени в кратчайшие сроки. Я была благодарна судьбе за то, что в свое время не продала его, хотя выгодные предложения неоднократно поступали от желающих жить в самом центре города. Я посчитала, что этот дом — моя память о семье, в который я могла бы временами возвращаться, чтобы побыть одной. Но жизнь распорядилась иначе, и теперь данное жилое здание станет для нас с Джеймсом не временным пристанищем, а, надеюсь, постоянным. Наш дом. Наша крепость.

Помимо насущных проблем, пришлось решать вопросы, связанные со школой для сына. С этим снова же помог мистер Барнс, любезно предложив сразу аж десять вариантов частных элитных школ со спортивным уклоном. Мы с Дэвидом в итоге выбрали школу-пансион, естественно, с одобрения сына, которая именуется как Чеширская Академия, расположенная в штате Коннектикут, примерно в двух часах езды от самого Нью-Йорка. Для нашего мальчика стало слишком важно достичь успехов именно в спортивном поприще, а данная школа-пансион как раз рассчитана на подготовку спортсменов по одним из лучших программ: баскетболу, бейсболу и, конечно же, американскому футболу, не говоря уже об углубленном изучении иностранных языков и других предметов.

Поначалу я, конечно, не могла смириться с тем фактом, что буду видеть ребенка лишь по выходным, но Джеймс так сильно загорелся идеей учиться в выбранной школе, что мне пришлось отодвинуть свое материнское эго куда подальше. Я была в данном учебном заведении и не раз, чтобы лично убедиться в том, что там созданы все условия для проживания ребенка. Хочу сказать, что школа-пансион вызвала во мне одни лишь охи и восхищения полной оснащенностью учебной территории. Все было вполне себе достойно самых высоких похвал. Школьный кампус включал в себя учебные корпуса, разновозрастные общежития, различные учебные центры, а также огромный спортивный комплекс с собственным бассейном, тренажерными залами, теннисным кортом, полем для футбола и прочим. Общежития больше напоминали три средневековых дворца, где в каждой из комнат предусмотрено проживание строго по два ученика.

Данная Академия привлекла нас, как родителей, своими принципами обучения и воспитания детей, с одной стороны, предоставляя воспитанникам безопасную среду для полноценного развития и образования, с другой — необходимые условия для формирования уверенного в себе гражданина с особым критическим мышлением, которое в будущем может поспособствовать становлению сильной, образованной личности и поступлению в один из престижных вузов как на территории США, так и за рубежом.

Мое решение покинуть Бостон было связано не только с работой или бракоразводным процессом. Нет. Не только. Мне это было необходимо как глоток свежего воздуха, чтобы я могла, наконец, вдохнуть его полной грудью и продолжать жить дальше. Именно жить, а не переживать. Я должна была это сделать. Мое разбитое сердце до сих пор вопреки всяческому здравому смыслу и безумному желанию что-либо чувствовать, продолжало любить беззаветно.

К сожалению, пока я находилась в городе, разум не давал покоя, напоминая, что я в любой момент могла запросто встретиться с Хьюго. Однако я не хотела этого и боялась одновременно нежеланной встречи. Если бы судьба сложилась так, что я в конечном счете увидела бы его… Или его с другой… Я бы не смогла контролировать свои эмоции. Скорее всего, это принесло бы мне еще больше боли и страдания, чем уже есть. Хотя, казалось бы, куда больше. Но и в этом деле нет принципиальной границы. Любящему человеку будет всегда больно. Ровно до тех пор, пока он любит. Пока внутри его души живут чувства, которые невозможно сместить куда-то вдаль по заветному щелчку пальцев. Так оно не работает. Никогда.