Изменчивый ветер
Шрифт:
«Наверное, именно взгляд этих глаз и произвел весь этот ураган… – кисло подумала Стелла. – А такого быть не должно! Поэтому было бы разумно отказаться от роли… От моего партнера веет опасностью, хотя я понятия не имею, чем он может мне навредить… Породить во мне комплекс неполноценности? Доказать мне, что я никудышная актриса? Но это я и так знаю… Судя по его скептическому взору, он собирается меня вечно критиковать и морально унижать…»
– Подбросить до дома? – вдруг раздалось за спиной. – С ветерком?
Этот хрипловатый
– Прости, я напугал тебя, – смущенно улыбнулся Венто.
– Вовсе нет, – сухо ответила Стелла, не желая показывать этому мужчине, что он действует на нее так волнующе. – Я просто задумалась и не смотрела под ноги.
На тонких губах Венто заиграла насмешливая улыбка, но вопрос прозвучал без какого-либо намека на сарказм:
– О чем думала?
– О сегодняшней пробе, – ответила Стелла резко, презрительно скривив губы.
– И что ты о ней думаешь? Понравилось?
– Волнительно. Было похоже на экзамен, – ответила она с улыбкой. Стелла обрадовалась, что нашла такое простое и естественное объяснение эмоциям, ее охватившим.
– Понимаю, – кивнул Венто. – Особенно, когда приходишь на экзамен не слишком подготовленной.
Улыбка тут же сползла с губ Стеллы, и она с досадой посмотрела на него.
– Если ты считаешь меня недостойной партнершей для такого высококлассного актера, как ты, можешь попросить главного режиссера, чтобы она тебе предоставила другую! – вспылила она. – Для меня эта роль не предел мечтаний. Я не расстроюсь! – она почувствовала, как краска залила щеки, и мысленно возблагодарила ночную темноту за возможность хоть немного скрыть румянец.
– Зачем же ты пришла сюда? – удивился Венто.
– Грациелла пригласила, – почти огрызнулась Стелла.
– Пригласила или поставила перед фактом, что ты будешь играть в этом спектакле? – насмешливо поинтересовался он.
Стелла метнула на него вопросительно-неприязненный взгляд. Хотелось ударить его за дерзость.
– Я не подчиняюсь подобным приказам. Она не мой начальник.
– Теперь уже именно твой начальник. Которого к тому же не особо интересуют мнения коллег. Так что, даже если бы я очень захотел работать с другой партнершей, я мог бы оставить свое желание при себе.
– Не боишься, что я передам твои слова главному режиссеру? – ядовито спросила Стелла.
– С какой целью? – иронично приподнял Венто бровь. Она молчала, не зная, что ответить, а он усмехнулся и продолжил: – Хотя бы в одном спектакле я все равно буду участвовать, это условие контракта с главным режиссером. Так что можешь передавать, – снисходительно сказал Венто и достал сигарету.
Злость, разочарование, досада – целый букет негативных ощущений охватили Стеллу.
– Послушай, я не намерена портить тебе удовольствие от работы! Я могу уйти сама! У меня есть основная работа! Только скажи – и я больше не появлюсь в этом театре! – голос предательски дрогнул.
Стелла не узнавала себя! Она никогда не сдавалась так быстро и легко, а теперь она способна так просто отказаться? Тогда откуда же это гнетущее чувство, будто она потеряет что-то
– Зачем такая категоричность? – спокойно возразил Венто. – Ты потрясающе танцуешь, – искренне похвалил он. – Это и есть твое основное занятие? Ты профессионально занимаешься танцами?
– Да! – выпалила Стелла и прикусила язык: Грациелла ведь запретила говорить, что она выступает в крошечном никому не известном театре танцев. – Я на сцене много танцую, на главных ролях! – добавила она отрывисто.
Венто поднес к сигарете зажигалку, и в ладонях его вспыхнул огонек, осветив на миг его тонкие губы. На них всегда играла эта насмешливая улыбка, которая притягивала и нервировала Стеллу.
– Ты в самом деле прекрасна в танце, – проникновенно произнес Венто, выпуская в ночное небо колечко седого дыма. – Очень чувственно и эмоционально, тонко и артистично.
Сердце Стеллы затрепетало, предпринимая активные попытки вырваться из тесной груди, подавляя все раздражение и злость, всколыхнувшиеся ранее. Впрочем, этот радостный порыв налетел на нее против воли, и Стелла отчаянно попыталась его задушить. Но у нее не получалось. Сердце неистово отплясывало в груди, потому что никто никогда не давал ее танцу такую волнующую оценку.
– Спасибо, – постаралась она произнести как можно более равнодушно, чтобы скрыть свою истинную радость.
– Будет интересно и полезно работать с тобой. Мне есть, чему поучиться, ведь я не так совершенно танцую, – усмехнулся он. – В обмен я научу тебя актерскому искусству, если ты будешь открыта и податлива.
– Что бы это значило? – затаив дыхание, спросила Стелла.
– Расслабиться, довериться, впитывать, словно губка, советы, открываться, следовать за своими ощущениями, – пояснил Венто, но Стелла не до конца поняла его мысль. Было в его словах что-то неоднозначное. – Поэтому напрасно ты полагаешь, что испортишь мне удовольствие от работы. Напротив, оно может быть куда глубже, чем обычно, – улыбнулся он, и теперь Стелла со всей ясностью уловила в его интонации двусмысленность.
– Сомневаюсь! – фыркнула Стелла.
– Почему?
– Такие открыто-доверительные отношения, которые приносят истинное удовольствие, не возникают на пустом месте. Потому у нас с тобой может быть только удовлетворение от проделанной работы.
– Полагаешь, что доверительных отношений между нами быть не может? – странный огонек зажегся в его глазах.
– Полагаю, что нет.
– Почему?
Стелла оценивающе посмотрела на него. Она несколько мгновений молчала, но потом слова сами соскользнули с ее губ непонятно откуда взявшейся аллегорией:
– Мы с тобой разные стихии. Ты ветер, а я звезда. Ты поверхностный и изменчивый, а я постоянная. Ты летаешь повсюду, а я иду своим прямым путем. К тому же я не переношу сигаретный дым. У меня на него аллергия, – саркастично улыбнулась она.
Венто усмехнулся, пытаясь скрыть встающую в груди волну удивления и недовольства.
– Хорошего вечера, – вдруг сказала Стелла, остановившись у миниатюрного белого Фиата.
Венто посмотрел на машинку, кажущуюся игрушечной, и хмыкнул:
– Значит, ты не нуждаешься в водителе, который прокатит тебя с ветерком?