Измени меня
Шрифт:
А потом она развернулась и помчалась прочь из кабинета, потому что оставаться в нём сил не было. А в голове билась только одна мысль: вот и всё…
19
— Ты же в курсе, что сообщение между Приморским и Выборгским районом у нас — одна большая задница? Особенно на железнодорожном переезде. — Влад затушил в пепельнице недокуренную сигарету и кивнул на лежащие перед Стёпой бумаги, упираясь локтями в стол.
— А кто не в курсе этого? — усмехнулся Степан, кладя ногу на ногу. — И в чём тут изюм?
Он лениво просмотрел документы, особенно не углубляясь
— Наши власти, наконец-то, решили строить там виадук, и он пройдёт аккурат по нашему зданию. Так что его придётся сносить. А компенсация не заставит себя ждать.
— И что дальше? Ты не помнишь, сколько раз администрация города выделяла на эту затею денег, а потом деньги тю-тю, а виадука так и нет? — скептически поднял бровь Стёпа.
— Да нет. — Влад потёр лицо и посмотрел на часы. — В этот раз всё серьёзно и деньги выделены очень нешуточные. Составить контракт грамотно, проплатить относительно небольшую аренду и на выходе получить очень вкусную компенсацию. Думаю, Глеб не такой уж дурак, чтобы упускать эту возможность.
— Он далеко не дурак, но вопрос не в этом. — Степан отодвинул от себя стопку бумаг и подался в сторону Влада. — Тебе это всё зачем? Бабла заработать? Глупо. А клуб открывать, чтобы его потом закрыли — больше сил и нервов потратишь.
— То есть, ты предлагаешь отступить? — вскинул брови Влад. — Я тебя не узнаю…
— Влад, у меня вообще какое-то странное состояние. Давно так хорошо не было, — Стёпа улыбнулся одним уголком губ.
— А я просто из принципа не отдам клуб этому сучонку. — Влад откинулся в кресле, снова смотря на часы. — К тому же, сейчас попрошу Георгия найти новое место, на которое у наших чудесных властей не будет своих планов. И овцы целы, и волки сыты…
Степан ничего не ответил, просто пожимая плечами и говоря своим видом, что ему, в принципе, всё равно, где именно будет находиться клуб. Честно говоря, ему очень хотелось домой, к Полине, потому что ладони зудели от желания чувствовать кожей её тело. Ему и вправду всё кругом начинало казаться бледным и безэмоциональным, а та жизнь в их маленьком мире, напротив, и была средоточием всех его ощущений.
— Машка вернулась в клуб, вроде у неё всё хорошо, — проговорил неожиданно Влад, и Стёпа встрепенулся.
— Серьёзно? Почему не сказал, я её не видел чёрт-те сколько!
— Серьёзно. Позвать? — Влад потянулся к переговорному устройству и Стёпа улыбнулся.
— Давай.
С Машей — когда-то невзрачной тощенькой девицей семнадцати лет, Стёпу связывала даже не дружба, не сексуальная тяга, и уж тем более, не любовь. Но то, что он ощущал по отношению к ней, было невозможно передать словами.
В первый раз он увидел её на одной из автобусных остановок в частном секторе Озерков. Тощая, бедно и плохо одетая, мокрая с головы до ног девчонка, стояла, кутаясь в тоненькую куртку и пытаясь хоть как-то согреться под ледяным ноябрьским дождём. Как оказалось позже, когда, повинуясь каким-то абсолютно необъяснимым чувствам, Стёпа привёз её к себе, мокрое чудо звали Машей. И эта Маша попала в очень нехорошую историю, когда сбежала из родного городка и приехала в Питер. Жить ей было негде, и не ровен час, девица бы попала в какую-нибудь серьёзную переделку. Честно говоря, Степан был не особо жалостливым человеком, но именно к этой девчонке у него проснулись какие-то странно щемящие чувства. Хотелось обогреть её, накормить и увериться в том, что у неё всё будет хорошо.
Первое время Маша работала в клубе
Маруся, как звал её Степан, смотрела на своего благодетеля с благодарностью в глазах, но он никогда не видел в ней женщину. И только один раз позволил себе расслабиться с ней, будучи сильно навеселе. Эта слабость окончилась, как и полагается в таких случаях, бурным сексом, о котором впоследствии Степан неоднократно пожалел, предпочитая не вспоминать о прошедшей ночи. Разговоры между ним и Марусей свелись к нулю, и хорошие дружеские отношения пришлось выстраивать практически на пустом месте.
Потом Маша переключила своё внимание на других мужчин, благо охотников пообщаться с ней находилось великое множество, но ни одного из них она не подпускала близко к своему сердцу, играя с мужчинами в своеобразные кошки-мышки.
Посетители заведения, принадлежащего Владу, знали твёрдое правило клуба «Time out», — нанести оскорбление работникам этого заведения равносильно тому, что нанести оскорбление самому хозяину. А так как круг людей, которые обычно посещали это место, был довольно узким, Маша могла не волноваться, что кто-то позволит себе вольности в её сторону.
Распахнулась дверь кабинета и в помещение буквально влетела миниатюрная девушка, одетая в костюм танцовщицы, которая без обиняков прошествовала к Степану, занимая место у него на коленях.
— Стёпка! — воскликнула она, смачно целуя его в щёку и обнимая за шею. — Я так рада тебя видеть! Влад сказал, что у тебя всё тип-топ и ты вроде нашёл себе жену, — затараторила она, не особо обращая внимание на то, что они со Степаном не одни в кабинете.
Стёпа бросил на Влада вопросительный взгляд, а тот только пожал плечами, словно бы говоря: «Я же не виноват, что она не так поняла».
— Я-то, может, и нашёл, — он усадил её поудобнее, кладя руки на талию, — а вот ты, не далее, как пару месяцев назад, упорхнула из клуба замуж, не забыла?
На хорошеньком личике Маши на миг проступило брезгливое выражение, которое быстро сменилось улыбкой.
— Не напоминай мне об этом идиоте. Я, кстати, совсем вернулась, — объявила она так, словно это должно было стать гвоздём программы.
— Да? — Стёпа не смог сдержать улыбку при виде её сияющих глаз. Вообще, несмотря на то, что она могла показаться неугомонной сорокой, именно в ней он был уверен на все сто процентов. Такая девушка, как она, никогда не предаст. — И до какого времени? До следующего замужества?
Рассмеявшись от выражения лица Маши, которое за мгновение стало нарочито грозным, Стёпа приготовился услышать её язвительный ответ, но не успел. Вновь распахнулась дверь кабинета, и Стёпа чертыхнулся про себя: прямо на пороге стояла Полина.
Разумеется, он понимал, что именно та подумает, увидев открывшуюся её взору картину, и не ошибся в своих ожиданиях: Поля истерически рассмеялась и, развернувшись, скрылась из виду.
Первое время Степан сидел, не зная, что ему делать, ибо мысли разлетелись как стайка перепуганных птиц. Вся абсурдность ситуации была налицо, и в то же время он понимал, что реакция Полины вполне объяснима. Она только-только начала доверять ему после того, что происходило в её жизни, и в итоге разочаровалась тоже. Пусть совсем по-иному, как это было с Глебом, но, тем не менее, разочарование имело место быть.