Изменить судьбу

Сарафанова Елена Львовна

Умник нахмурился, подумал, а потом вздохнул.

– Наверное, это случилось, когда в нас ударила молния?

– Скорее всего, другого объяснения я не нахожу. Конечно, до того несчастного случая, мы с твоей внучкой общались немного, но её речь полностью соответствовала возрасту и не вызывала никаких вопросов. А сейчас у меня часто складывается впечатление, что со мной говорит не ребенок, а взрослая женщина. Анна-Сорита даже предложения строит иначе, употребляя слова, значение которых девятилетние дети не знают и не понимают.

–

И что?

– Ничего, - хмыкнул Гордон, - будем работать с тем, что есть.

– Но ты тревожишься?

– Немного, хотя думаю, раз в головке у нашей умницы появились мысли и понятия взрослого человека, учить её станет проще, но Анна и так всё схватывает на лету, память просто феноменальная.

– Знаешь, друг, если, как ты говоришь, у моей внучки вдруг появились знания взрослого человека, может, это и к лучшему? Она будет осторожнее в магических экспериментах и осмотрительнее в словах, ведь дети страха не имеют, делают, что хотят, и говорят, что думают. А в той жизни, что предстоит Анне, желательно поскорее расстаться с детской наивностью.

– Ты прав, хотя непосредственность ребенка так оживляет дворцовое лицемерие, - улыбнулся Гордон.
– Помню, когда Лула была маленькой, родители не знали куда спрятаться от неловкости, когда она высказывала вслух то, что думает о придворных. Кстати, замечания её были абсолютно верной характеристикой дворян, имевших несчастье попасться принцессе на язык. На приёмах Грей и Авия сидели с каменными лицами, но как потом ржали у себя в покоях, ты бы слышал.

– Догадываюсь, - засмеялся Гвидо.
– Хотя и сейчас её высочество продолжает удивлять, - и он рассказал товарищу об утреннем разговоре с принцессой.
– Я посоветовал Луле не спешить и не лить слёзы понапрасну.

– Она - трезвомыслящая девочка, - заметил Первый маг.
– Будь уверен, принцесса тебя услышала и сделает правильные выводы. Ну, а там посмотрим, как себя поведет Андр и хватит ли ему мудрости оценить ум и сердце нашей красавицы.

Анна лежала на кровати, задумчиво рассматривая лепной потолок. Лениво колыхались голубые шторы, раздуваемые ласковым весенним солнцем, где-то за окном пела птаха, срывая резкий щебет аплодисментов своих сородичей, вдалеке слышался гул летящего самолета...

"Самолета?
– лениво подумала девочка.
– Это что такое?" И память услужливо выдала картинку - большая металлическая птица висит среди облаков незнакомой земли. "Глупость какая-то, так не бывает", - сонно подумала Анна, засыпая. Но спала она недолго, её разбудил деликатный стук в дверь. Девочка села, поджав ноги, зевнула, а потом пошла открывать. За дверью топтался его высочество Патор собственной персоной.

– Заходи, - Анна пропусти принца в комнату и прикрыла дверь.
– Зачем пришел?

Патор фыркнул, последняя фраза напомнила их первую встречу в парке. Он тогда возмутился нахальству незнакомки, но сейчас эта прямота ему вдруг понравилась.

– Поблагодарить, - признался он. Накануне, обдумывая

свои будущие отношения с девочкой, Патор решил, что она заслуживает честности. Принцу хотелось подружиться с малявкой, как он называл про себя Анну-Сориту, хотя уже сейчас было заметно - через несколько лет девочка станет красавицей. Белокурая и белокожая, с неожиданно темными ресницами и бровями, которые лишь подчеркивали редкий цвет глаз, принц даже задумался, как охарактеризовать их цвет, а потом решил - медовый, Анна вскоре обещала превратиться в красивую молодую женщину.

– Поблагодарить за что?
– не поняла девочка.

– Когда мы виделись впервые, ты вылечила мою ногу, а потом так быстро исчезла, что я не успел ничего сказать, так что говорю сейчас - СПАСИБО!

– Не за что, ваше высочество, - Анна присела в реверансе, демонстрируя хорошее воспитание, а потом лукаво подмигнула, - так правильно?

– Ага, - засмеялся принц, - напоминаешь, как я пытался учить тебя хорошим манерам? Прости, я тогда был немного не в себе.

– Ладно, забыли - и девочка распрямилась, неожиданно зевнув.
– Извини, я после занятий немного устала.

– Загонял тебя Гордон, да?
– посочувствовал принц.
– Меня он тоже в своё время изводил, заставляя помногу раз повторять плетения, я ведь будущий маг Огня.

– Вижу, - Анна махнула рукой в сторону стола.
– Присаживайся, давай чаю выпьем, а то я после занятий сразу легла и даже перекусить не успела.

Девочка села за стол и разлила по чашкам ароматный чай, а потом потянулась к булочке, но укусить не успела, застигнутая вопросом.

– Скажи, тебе сложно ощущать себя такой ...э-э ...могущественной?

– Если ты говоришь о магии, то сейчас я уже полностью себя контролирую, - важно ответила Анна.
– Хотя, когда очнулась после грозы...

– Я знаю, что в вашу карету ударила молния, - кивнул Патор.
– Мэтр посвятил меня в тайну твоего дара и я поклялся молчать.

– Хорошо, но я все-таки не поняла, о чем ты спрашиваешь?

– Такая сила, как у тебя ...это ведь ...даже не знаю, как сказать. Ты хоть понимаешь, какая ответственность легла на твои плечи?

– Нет, не понимаю, - девочка начала жевать булочку.
– Пока я учусь и ни о чём таком не думаю

– А о чем думаешь?

– О школе, куда меня не пускают, говорят, мне там делать нечего. А здесь одни взрослые и так скучно, понимаешь?

– Это как раз очень хорошо понимаю. Я во дворце живу всю жизнь. Детей тут мало, да и общаться со всеми подряд не разрешают, я же принц. Хотя мэтр обнадёжил, что уговорит мать отправить меня в Академию Аруны.

– Повезло.

– Мне четырнадцать, я мог уже давно там учиться, но мама была против.

– Почему?

– Боялась, она же выросла в Нираме, а там принято прятать принцев крови чуть ли не до совершеннолетия, так как многочисленные родственники постоянно пытаются избавиться от наследников.