Изменяя правила

Люкс Сагара

Я сжимаю кулаки, но подчиняюсь. Позволяю завязать мне глаза галстуком, который стягивается на затылке крепким узлом. Иноуэ-сама уже лишал меня одного из чувств — иногда даже двух, — но в этот раз всё иначе. Мы находимся не дома и не в маленькой комнате, заказанной по случаю. Пространство внутри салона невелико, его парфюм пьянит. Автомобиль в движении. Я пытаюсь уследить за поворотами, за светофорами. Но быстро сдаюсь. Мне кажется, что мы едем по кругу; видимо, он хочет меня запутать.

Неожиданно я чувствую на шее влажное

прикосновение.

Это он. Его рот.

— Всё это тебя заводит, я прав?

Крепко сжимаю губы.

Я не возбуждена. Я напугана до смерти.

Последний поворот, и машина останавливается. Когда Иноуэ-сама открывает дверь, я стараюсь впитать как можно больше информации. Электричество в воздухе. Визг шин по асфальту, стук каблуков по тротуару. Неподалёку слышна музыка.

Здесь должен быть клуб, а может, и не один.

Сильные руки хватают меня, вытаскивая из машины.

— Осторожнее, ступенька.

Я инстинктивно поднимаю ноги, спотыкаюсь, но не падаю. Мы входим в большое помещение, где кто-то нажимает на кнопку. Больше одного раза. Мы останавливаемся и ждём. Затем я снова иду вперёд.

Пол трясётся, пока мы поднимаемся.

Лифт.

Мысленно я пытаюсь сосчитать этажи, но это непросто.

— Мы почти приехали, Цветочек.

Слышу, как в замок вставляют ключ, звук открывающейся двери. Атмосфера становится тяжёлой. В ванной комнате открыт душ. Вода бежит быстро, но я не слышу, чтобы кто-то пел. Как только Иноуэ-сама снимает повязку с моих глаз, я оглядываюсь по сторонам.

И бледнею.

Он привёз меня в дом Бет, моей лучшей подруги. У меня в горле сжимается комок, когда на столе в центре гостиной я вижу стопку документов, из которой торчат уголки паспорта — возможно, того самого, который я просила её достать.

Когда Иноуэ-сама делает шаг вперёд, я задерживаю дыхание.

Он не поворачивается, чтобы посмотреть документы, он не видит среди них паспорт.

Потому что смотрит на меня.

— Цветочек, ты вся покраснела.

Я обмахиваюсь одной рукой.

— Здесь жарко.

Собираюсь снять мех, но Иноуэ-сама останавливает меня.

— Мы останемся ненадолго. Пора подарить тебе мой подарок.

Я смотрю на него в замешательстве, не в силах понять.

Он подходит к двери ванной и приглашает подойти к нему.

Мне не хочется, но я подчиняюсь.

— Помнишь, что я сказал тебе в нашу первую встречу?

Я тяжело сглатываю, опасаясь худшего. Каждый раз, когда он просит меня рассказать ему эту историю, происходит что-то плохое.

Мой голос дрожит, срываясь.

— Что я твой маленький цветочек.

Иноуэ удовлетворённо кивает.

— Маленький невинный цветок, оказавшийся во власти слишком тёмного мира. — Нет. Это неправда. Не мир тёмный и хочет украсть невинность цветка, а он сам. — Я поклялся, что буду защищать тебя любой

ценой, и я это сделал. Я взял тебя в свой дом, осыпал подарками, любил тебя…

Я улыбаюсь, хотя в сердце у меня смерть.

Любовь не упрекает и не требует.

Любовь не держит в клетке и не пугает.

Бойцы, которые последовали за нами, стоят у двери, готовые выполнить любой приказ. Иноуэ-сама жёстко хватает меня за лицо, заставляя посмотреть на него.

— Ты подарила мне величайший подарок, о котором только может мечтать мужчина: сына. — Я инстинктивно прикасаюсь к животу и морщусь. — Я бы не чувствовал себя в мире с самим собой, если бы не сделал тебе столь же драгоценный подарок.

Он заставляет меня развернуться, и открывает ногой дверь в ванную. Твёрдым телом Иноуэ-сама прижимается к моей спине, толкая вперёд. Мы продвигаемся вместе, а шум душа становится всё громче. Нас окутывает пар, затуманивая моё зрение. Я несколько раз моргаю, пока не различаю очертания пустой кабины и силуэт моей лучшей подруги. Бет лежит на полу. Голая.

От приступа паники не могу нормально дышать. Глаза подруги расширены, зрачки настолько малы, что почти исчезли. Я вижу жгут на предплечье, пустой шприц в руке. Я в шоке.

Мне нужно что-то сказать. Кричать. Бежать…

Но я не могу.

Он позади меня.

Целует основание моей шеи, а затем поднимается к уху. Тёплое дыхание мягко касается меня. Сладкое. Смертельное.

— Теперь ты свободна, любимая. Это мой подарок тебе: жизнь шлюхи, которая хотела отнять тебя у меня. Но ты бы никогда этого не сделала, правда? — Одной рукой он сжимает мою шею, а другой скользит по шубе под платье. — Ты бы никогда не сбежала, забрав у меня сына.

Отрицательно качаю головой, не в силах говорить. Он касается моего живота, затем с хриплым вздохом проводит рукой вниз. Стягивает с меня трусики и входит пальцем. Я настолько сухая, что ему приходится плюнуть на палец, прежде чем засунуть тот обратно между моих бёдер.

Меня сотрясает рыдание:

— Прости меня.

Он заставляет меня раздвинуть ноги, трахая пальцами.

— Тебе правда жаль?

Горькие слёзы заливают лицо.

— Да.

Но не потому, что я пыталась убежать от него.

А потому что не смогла.

И потому что Бет заплатила за мою ошибку.

Неправильно истолковав мои слова, Иноуэ-сама поворачивает меня к себе. Нажимая на плечо и зажав мой подбородок между пальцами, он заставляет меня встать на колени. Под невозмутимым взглядом двух мужчин, охраняющих нас, расстёгивает брюки и проводит членом по моему лицу.

— Покажи мне, как тебе жаль, Цветочек.

Приближает член к моим губам, и я вбираю его в себя.

У Иноуэ вырывается стон, потрясая меня до глубины души.