Измученные смутой времени
Шрифт:
— На положено х** наложено, — ворчливо сматерился Бугор. — Сейчас скостит цену до предела. Учти, дорогой человек, в таком случае мы откажемся от сделки.
— Ваше право, — пожал плечами сыщик. — Но в Якутии такую аппаратуру по пальцам пересчитать, незаметно сбыть ее не получится.
— Найдем другого покупателя.
— Ищите.
— Ты что дерзишь-то? — повысил голос главарь. — Тут не Москва, ты находишься на моей территории и веди себя подобающим образом. А то ненароком пропадешь, а мы скажем, что заблудился. Видишь,
— Бугор, я нисколько не хотел тебя задеть, просто обрисовал реальную картину, что такой дорогой товар без риска сбыть не получится. А Валентин Яковлевич является самым надежным партнером. А насчет моей пропажи — за меня подпрягутся московские «воры» — шеф постарается, тогда никому тут не поздоровится.
— Ладно, выпьем по рюмочке и позвоню Самохе, что за фрукта он мне подсунул, — вздохнул главарь.
Опрокинув рюмку, Бугор взялся за телефон, чтобы сделать заказ на переговоры с Москвой.
«Лишь бы на том конце провода правильно ответили! — с тревогой подумал Седов. — Если Бугор узнает, что Самойлов мертв, он убьет меня!»
Зазвонил телефон, Бугор кивнул Седову:
— Подними.
Послышался женский голос:
— Москву заказывали? Не кладите трубку, сейчас соединим.
Опер протянул трубку Бугру:
— Это тебе.
Главарь поднес трубку к уху и, когда ответили, спросил:
— Позови Тимофея.
Седов весь сжался в комок, приготовившись к самому наихудшему развитию ситуации, и лихорадочно соображал:
«Если сейчас вскроется правда, то надо вырываться отсюда! Интересно, какой замок на двери?! Эх, не подготовился к путям отхода!»
Тем временем Бугор задал следующий вопрос:
— Куда он уехал?
«Уф, пронесло! — облегченно вздохнул сыщик. — На том конце провода наша сотрудница!»
Главарь продолжил:
— На сколько дней?
Ему что-то ответили, и он сказал:
— Три дня? Ладно, когда приедет, пусть позвонит Бугру. Так и скажи, что звонил Бугор.
Положив трубку, он выругался:
— Сделка на носу, а он шляется где-то! Вот фиг я отчислю его долю — будет ему наказание за безответственность.
«Ему твоя доля уже не понадобится, — со злорадством подумал опер. — Да и тебе она вряд ли светит».
Пока выпили еще по рюмке, позвонил лже-Скоба. Он попросил к телефону Бугра и сказал, что общая сумма товара по московским ценам эквивалентна ста семидесяти тысячам рублей и предложил тридцать процентов от этой суммы. Услышав про это, главарь возмущенно взвопил:
— Тридцать процентов от ста семидесяти тысяч?! Да это же грабеж средь бела дня! Нет, мы не согласны на такие условия!
Фараон, быстро посчитав на бумаге тридцать процентов из ста семидесяти тысяч, сунул ее Бугру с цифрами «51 000».
Бросив взгляд на лист бумаги, последний категорично заявил:
— За пятьдесят одну тысячу я продам товар первому встречному-поперечному. Вот выйду на улицу
После долгих переговоров сошлись на сорока пяти процентах с учетом погрузки товара в контейнер и отправки поездом в Москву, а посыльный с деньгами прибудет в Нерюнгри через три дня.
Положив трубку, Бугор укоризненно глянул на сыщика:
— Ну и жучара твой шеф. На пустом месте заработал сто штук!
Сыщик улыбчиво развел руками:
— За безопасность надо платить. Ничего, возьмете еще товар и шеф, как постоянным клиентам, поднимет проценты.
— Нетушки! — энергично помотал головой главарь. — Больше к москвичам ни в жизнь, лучше обратимся к амурчанам — и близко, и грузовичок подгонят сами.
— Вам решать, — качнул головой Седов. — Но я бы посоветовал не рвать в дальнейшем связи с Валентином Яковлевичем — в стране грядут большие перемены, может, когда-нибудь захотите подтянуться в сторону Первопрестольной, а там без хороших связей не пробиться.
— Ладно, обойдемся без советчиков, — проворчал главарь и приказал: — Наливай по полной!
Договорившись о встрече через три дня, когда приедет посыльный с деньгами, сыщик попрощался с преступниками.
Седов вернулся в гостиницу к одиннадцати вечера. Трещала и гудела голова, виной тому, наверное, стала некачественная водка или же дала о себе знать старая контузия, а, возможно, боль умножилась в сочетании той и другой. Его стало тошнить, и он было подумал, не отравлен ли бандитами, но сразу же отбросил эти подозрения, поскольку никакого резона убивать его преступникам не было, пока они не получат деньги.
После очередного посещения туалета, он, морщась от боли, позвонил Артеменко. Тот, услышав голос оперативника, радостно воскликнул:
— Живой?!
— А куда я денусь? — усмехнулся Седов. — Только сильно болит голова — спасу нет.
— Посмотрел товар?
— Да, посмотрел. Впечатляющий набор аппаратуры!
— Запомнил место?
— Нет, они мне завязали глаза. Но, когда возвращались обратно, один из них проговорился, что нынче река полноводная, и я сделал вывод, что мы были в Старом городе.
— Верно мыслишь, — подтвердил его догадки Артеменко. — Наш пост возле выхода из Нового города в сторону Старого зафиксировал бордовую «восьмерку». Но, прежде чем поехать туда, фигуранты долго кружили по Новому городу. Возле одного из наших постов эту машину видели трижды.
— Я это тоже заметил, хотя и с завязанными глазами. Запутывали следы и проверялись, нет ли за ним наружки.
— Хотя бы примерно не сможешь указать, где в Старом городе они хранят похищенное?
— Нет. Я в Старом городе ранее ни разу не был. Но этот ангар прямой, а не полукруглый, небольшого размера, примерно восемь на десять метров. Помещение ветхое, заброшенное, но ранее там что-то ремонтировали — полы сплошь в мазуте.