Изнанка реальности
Шрифт:
Алманиры создавали цивилизации, строили города, разрушали их в войнах, и начинали сначала. Только это было так давно, что поросло мхом в буквальном смысле. В конце концов планета оказалась перенаселена, экология практически разрушена, но в этот момент они изобрели мирА. Вещество, из которого сделан чип. Оно способно воссоздать нейронные связи, передавать энергию через импульсы, хранить информацию и черт знает, что еще. Алманиры перенесли в него свое сознание и стали практически бессмертными, но с несколькими оговорками.
Чтобы удерживать сознание внутри им приходилось
Никто из людей не знал, как создать мирА, но они научились использовать оставшиеся от алманиров сферы, что значительно облегчило жизнь.
Во вторник Алекс подошел к административному центру, в котором находился секретариат. Здание на окраине города, единственное вписанное не в холм, а пристроенное к скале. Острыми углами оно царапало стволы деревьев и цеплялось за колючие ветки. От платформы на одной из соседних сосен на много этажей вниз торчал шест, предназначение которого оставалось загадкой. На входе висела табличка с отделами и этажами. Одна проблема—все надписи на манирском, а переводить написанный текст чип не умел.
Алекс подошел ко входу и недоуменно посмотрел на дверь. Удивительно было само ее наличие, когда холмы обходились дырами в стенах. Резная каменная плита уходила на несколько метров вверх. У Алекса заболела шея от разглядывания цветного витража в районе шестого этажа. Вес одной такой створки должен быть не меньше пятнадцати тонн! Какой человек вообще сможет ее открыть? Он приложил ладонь к холодной поверхности в надежде на чудо. Дверь пошла рябью из синих всполохов, и рука легко прошла через препятствие. Похоже в Кере любят менять правила игры. Алекс пожал плечами и вошел внутрь.
Глаза резануло от яркого света, и он спрятал лицо в рукаве. Величественно. Зеркальный пол отражал свет, падающий из многоугольных окон. Винтовая лестница у противоположной стены вела к голубому столбу света, пронизывающего здание до последнего этажа. В центре зала стоял небольшой бассейн с водой, над которым возвышался куб из гладкого черного мрамора. Как игральная кость, только точек больше. Тысячи точек на каждой грани. У основания была надпись, но прочитать Алекс не смог.
Женщина с гладко убранными волосами бесшумно прошла по залу, высоко подняв голову. Длинное платье скользило по ступенькам лестницы, омывая волной шелка зеркальный пол. Столб света исказился, когда она зашла внутрь. Лучи переплелись между собой и подняли женщину на шестой этаж, где она продолжила путь по балкону, идущему по периметру здания.
Холл был пуст. Ни охранника, ни администратора, который мог бы подсказать, куда идти. Алекс решил, что если с дверью получилось, то и лифтом управлять не так уж сложно. Все лучше, чем стоять и подпирать стену. Не успел он дойти до лестницы, как кто-то начал спускаться с последнего этажа. Голубые лучи остановились. Из пространства между ними выпорхнула женщина с ярко рыжими волосами и пружинящей походкой пошла вниз по ступенькам.
– Вы мне не поможете? – окликнул ее Алекс.
– Ой, – она резко остановилась, будто заметила его только сейчас. – А ты к кому? Я всех здесь знаю, а тебя вижу в первый раз.
Женщина широко улыбнулась, обнажая ровный ряд белоснежных зубов, и Алекс вспомнил, где ее видел! Это же та самая ночная спутница Ареса.
– Я из Нижнего Мира, провалился неделю назад. Алекс. Мне нужно подать запрос в секретариат.
– Ой, как здорово! Я тебя провожу, – она пыталась взяла Алекса под руку, но он увернулся. – Я Ньека, пиарщик Ареса. Ты же уже знаком с Аресом? Он один из мудрейших правителей Керы, не меньше. Как тебе вообще у нас? Необычно, правда? Я вот никогда в Нижнем Мире не была, но читала о нем, – затараторила она. – Знаешь, у нас тут был художник. Тео. Он провалился из Нижнего мира лет тридцать назад и написал очень много картин. Там и Венеция, и Париж, и Статуя Свободы, чего только не было! Я организовывала выставку его работ. Это был фурор! Один из лучших фуршетов в моей карьере.
В этот момент Алекса занимали два вопроса: как физически возможно разговаривать с такой скоростью и почему ее еще не уволили? Пиарщики точно должны общаться не так.
– Как этим пользоваться? – кивнул он в сторону лучей.
– Проще простого. Заходишь внутрь, и думаешь об этаже или отделе, куда тебе нужно. А потом просто наслаждаешься полетом. Моя любимая часть рабочего дня. Незабываемое ощущение, зависаешь в воздухе словно птица…
Она говорила и говорила. Алекс нервно подергивал ногой, желая, чтобы Ньека отстала.
– Спасибо. Я дальше сам.
– Нет-нет, что ты. Я же обещала проводить. Хочу убедится, что наш город не лишится такого симпатичного парня, – она звонко рассмеялась.
– А это опасно? – покосился он на лифт.
– Конечно нет. Безопаснее не бывает. Я просто пошутила. Ну что ты стоишь, заходи.
Лучи задвигались, и они воспарили над землей, пролетая этаж за этажом, будто в невесомости. Желания стать космонавтом этот опыт не прибавил. Лифт остановился на четвертом этаже, и Ньека пошла вперед по балкону, все еще пытаясь поймать его руку. Приходилось идти следом, чтобы держать женщину на расстоянии.
Слева шел ряд дверей на любой вкус: деревянные с головой волка вместо звонка; железные, обвитые коваными решетками; каменные; стеклянные. Все разных размеров и форм. Алекс давно перестал слушать Ньеку и ждал окончания этой словесной пытки. Наконец она остановилась у самой обычной деревянной двери и дернула ручку.
– Привет, мой ненаглядный зануда, как поживаешь? – сказала она смуглому седому мужчине, сидящему за столом. На кончике узкого носа болтались очки с множеством сменных линз, торчащих во все стороны.