Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии

Андреева Юлия Игоревна

– Подписывались, так теперь извольте пить, – ехидно сообщил украинец-переводчик.

Меня затрясло.

Сама я, по ироничному выражению моего брата, не пью, а только губы мажу. В нашей группе есть девушка с одной почкой, в чем душа держится непонятно. Другой всего девятнадцать лет, ребенок – ей в куклы играть, а не водяру глушить.

Итак, дилемма. Остаться в клубе на предъявленных условиях значит загубить здоровье, уехать – потерять деньги и, возможно, шанс когда-либо вернуться сюда вновь на заработки.

Неожиданно мое внимание привлекла строчка

сулившая мне, а значит и всем в нашей группе проживание в отдельных комнатках. Земля в Японии буквально на вес золота, метра лишнего нет, а тут письменное обещание каждой из нас по комнате! Должно сработать.

– Это ваша подпись?! – продолжал орать украинец. – Если ваша, то обязаны пить и нечего тут ваньку валять!

– Да, это моя подпись, – кивнула я и повторила тоже самое на японском. – Но я тут подписывалась не только на алкогольную консумацию, но и на то, что мы будем жить в отдельных комнатах. Если нужно выполнить первое условие, выполняйте и вы второе.

После такой отповеди японцы повскакали со своих мест, требуя от переводчика чтобы он объяснил, что на самом деле написано в бумаге.

– Здесь имелось в виду, что вы будете жить в отдельных отсеках на верхнем или нижнем ярусах, – лепетал украинец, уже понимая свой промах. Сто против одного – эту бумаженцию составлял он.

– Здесь черным по белому написано «в комнатах»! – ткнула я в документ. Хотите чтобы мы пили – предоставляйте каждой по комнате.

На этом заседание закончилось. В клубе сохранилась алкогольная консумация, но нашу группу это уже не касалось. Мы пили, что хотели. То есть ни что хотели, конечно, а либо воду со льдом и кусочком лимона либо разбавленное водой пиво, уверяя при этом клиентов, что они платят за настоящий алкоголь.

Разумеется все время пить воду из-под крана мы не могли, иногда хотелось расслабиться в приятной компании. К слову сказать, за стаканчиком приятного джин-тоника и время проходит быстрее. Поэтому мы договорились с нашим бой-санчиком об особых жестах, которыми будем заказывать себе стопроцентный алкоголь. И время от времени пользовались этим.

Кремлевские жители

Клуб, в котором нам предстояло работать носил звучное имя «Кремлин», то бишь «Кремль», но японцы часто искажали название, превращая его в ужасное «Кремурин».

Приятно будет наверное на старости лет рассказывать внукам, как зажигала некогда в «Кремле». Но это так – лирика.

Даром что «Кремль», клубешник оказался крошечным, но вполне приличным. По потолку тянулся синий лоскут неба с мигающими звездочками, как на упаковке «Милки Вэй». На небольшой сцене возвышался пилон. Правда, сначала хозяин просчитался и заказал его толстым, словно колонна, но потом все встало на свои места, серебряный шест занял почетное место в центре сцены и жизнь закрутилась вокруг него с невиданной доселе скоростью.

Шел второй месяц работы, вернее, тоскливого пребывания за границей. Дело в том, что по какой-то странной прихоти судьбы наши документы были оформлены в рекордные сроки и мы приехали

за целый месяц до открытия клуба. Поэтому Папа-сан поместил нас в нижнем клубе и мы целый месяц были вынуждены приходить на работу, переодеваться, краситься, прибирать помещение, после чего сиднем сидели в гримерке, не смея нос высунуть в зал, пока официанты не звали нас на сцену подтанцовывать. Танцы эти были не нужны ни клиентам клуба, ни нам самим. Мы выходили на сцену по двое и переминались с ноги на ногу по пятнадцать минут. Папа-сан выдумал это правило для того, чтобы мы не спали в гримерке и, по возможности, не толстели.

Голодные, сходящие с ума от скуки, мы проклинали эту, с позволения сказать, работу, не дающую ни денег, ни впечатлений.

И вот, наконец, наш клуб с танцами, клиентами и новыми возможностями открылся.

– «Кремлин» – неправильное название нашего клуба, – втолковывали мы клиентам. – На самом деле нужно было написать «Гремлин». Потому что после полуночи мы превращаемся в настоящих чудовищ.

По странной прихоти судьбы новенькие девочки Даша и Ленка, прибывшие к самому открытию клуба, еще в России украсили свои сумки пушистыми гремлинами, и теперь с гордостью демонстрировали их нашим гостям.

Наши развлечения

После работы мы небольшой компанией выходили из клуба и сразу же натыкались на весьма любопытное зрелище. Несколько важных и, как правило, неплохо одетых мужчин стояли около входа, переминаясь с ноги на ногу и нервно поглядывая на часы. Немного поодаль выжидали машины, за стеклами которых можно было различить силуэты сидящих в засаде. Весело болтая мы быстро окидывали взглядами карауливших нас мужчин, для того, чтобы улыбнуться в ответ на их молчаливый призыв. Мы знакомились или здоровались, заметив среди ночного собрания знакомые лица посетителей клуба, а затем, обычно – большой компанией, устремлялись в ресторанчик, где можно было вкусно поесть и выпить.

Дело в том, что посещение клуба влетало этим джентльменам в приличную копеечку, тем ни менее желание познакомиться с красивыми иностранками брало верх и они выстраивались около клуба, смиренно ожидая нашего появления.

Собираясь потратить свободное время на знакомство с очередной жертвой, мы держались друг дружки, называя промеж себя стерегших нас банкиров и директоров компаний блядьми, а площадку около клуба – панелью.

– Пойдешь сегодня блядей снимать? – спрашивали мы друг дружку в конце митинга. – Если да, я с тобой.

Мы отправлялись в ближайший от нашего логова ресторанчик, где куролесили минут пятьдесят, после чего дружно и весело откланивались. Час, отпущенный золушкам для свободного отдыха, истекал, мы обязаны были исчезнуть.

Думаете, на нас кто-нибудь хоть раз обиделся? Какое там! Странные люди японцы – они были довольны уже тем, что чудно провели вечерок. Об этом они рассказывали потом в течение ближайшей недели своим сослуживцам и друзьям по гольфу и автоматы-починка.