Изнанка желаний

Lt Colonel

Иоанн замешкался на мгновение и добавил:

— Мне неизвестно наверняка, правда ли это, но до меня доходили слухи из заслуживающих уважения источников. Чаще всего волшебницы пропадали на Васильевском острове.

То есть на спорной территории, которая никому не принадлежала. В глубинах разумах зашевелился червячок смутного узнавания. Я потянула за него — и сообразила.

А ведь бар, в котором собирались колдуны, тоже располагался на Ваське. Или кто-то хотел их подставить, или…

— Зачастую следов борьбы не находили, — закончил чародей.

Как

хорошо, что я не верила в закон вселенской подлости. А то непременно предположила бы, что принятое приглашение Владимира мне ой как аукнется. А на то, что лопатки ещё чувствовали на себе слепок горящего ненавистью взгляда, можно махнуть рукой. Ведь правда же?

В сущности, всё поведанное чародеем указывало на проделки чернокнижников. Причём наглых и потрясающе жадных. Неудивительно, что Вольдемар желал отмыться от подозрений.

Так, минимальная детективная норма была выполнена. Я покатала ответы в черепе и сочла их приемлемыми для отчёта Дарье, если она вдруг напомнит о себе. И тут на ум пришёл ещё один вопрос.

— Если ваши надёжные источники что-нибудь слышали о взломе хранилища миритриток…

Лунный взор старика пронзил комнату и упёрся в меня. Я почувствовала себя крайне неуютно. Примерно как приговорённый к расстрелу человек, который смотрит, как топчется, выстраиваясь в роковую линию его жизни, взвод солдат.

— На вашем месте я бы держался подальше от политики.

Стоп, а она-то тут при чём?

— Ваш вопрос показывает, что вы не из Миритрии. Они уже приходили и… — Иоанн замолчал. На его лице отразилась краткая внутренняя борьба. Я ждала продолжения, но старик молчал.

— У меня есть подозрения, что пропажи волшебниц как-то связаны со взломом. У меня нет намерений использовать полученную от вас информацию, чтобы навредить миритриткам.

— Дело не только в этом. Профессиональная этика вступает в противоречие с профессиональной гордостью, — усмехнулся чародей, — К тому же, подозреваю, вы и понятия не имеете, какое влияние может оказать вся ситуация на борьбу Семей.

— Плевать я на неё хотела. Я безродная. Если что меня и заботит, так это то, что волшебницы ни черта не делают, пока их продолжают планомерно выкашивать.

При упоминании моего статуса губы Иоанна искривились в недоверчивой ухмылке.

— Вы безродная и ещё живы?

— Поразительная наблюдательность. Не только жива, но и намереваюсь продолжить жить дальше. А для этого неплохо бы покончить с исчезновениями. Я не хочу стать следующей.

— Будь по-вашему. Но я хочу, чтобы вы никому не говорили о том, что я вам скажу.

— Я не могу этого пообещать. Но я обещаю, что не позволю использовать ваши слова для политических интриг.

На секунду мне показалось, что Иоанн откажется. Хмурился он так, будто хотел свести обе брови в одну большую.

— Ладно, — неожиданно произнёс он, — Допустим, у меня есть близкий знакомый. Настолько близкий, что я полностью доверяю ему. Он чародей и, как и многие другие чародеи, участвовал в обновлении хранилищ Семей. Обычная практика. Никто не владеет ключами от всех защит, знает лишь то, что возводилось на его участке. Но помешать чародеям разговаривать между собой нельзя. Мой знакомый вынес из этих бесед и деятельности на своём направлении одну вещь. Хранилища — не то место, в котором легко обнаружить брешь. Я бы сравнил хранилище Семьи с неприступной крепостью. Тщательные проверки исключают малейшую возможность лазейки. Проникнуть извне туда не по силам ни одному мастеру-чародею… И уж тем более в хранилище не заберётся слабый демон.

Я растерянно шмыгнула носом. Сказка, конечно, успокаивающая, но практика нагнула теорию. Бехемот же пролез в хранилище и вынес печать.

Но пропала не только она.

Как можно овладеть неприступной крепостью, в обороне которой нет ни малейшего изъяна? Элементарно. Нужно просто уговорить кого-нибудь открыть её ворота изнутри.

Пару мгновений мысль болталась в пустоте черепной коробки, как одинокая горошина в большой консервной банке. А затем в ней будто взорвалась сверхновая.

Если предположить, что решающую роль сыграл человеческий фактор, то выходило, что в Миритрии есть предатель. И не просто предатель, но тот, кто обладает высоким уровнем допуска и способен настроить защиту таким образом, чтобы всё выглядело так, словно её прорвали.

И этот некто не против сотрудничать с демоном — или использовать его, что, по сути, одно и то же. Иными словами, это гипотетическое лицо подрывало все устои Семьи и означало её раскол.

Как отреагируют на это Нокс и Стехиос? Зрело нехорошее предчувствие, что как минимум до некоторых выводов та же Дарья дошла своим ходом. А я согласилась работать на неё, не зная истинных мотивов главы Нокса.

Могущественная миритритка. Пропажа неизвестных артефактов. Исчезновение волшебниц. Странная горилла. Марионетка чернокнижника.

Я наступила в трясину. И она засасывала меня всё глубже.

Вишенкой на торте было то, что Алина назвала себя ответственной за то, что проворонила взлом. Какова её роль в защите хранилища? И ради чего на самом деле она навязалась мне в качестве наблюдателя?

Миритритке нельзя доверять.

— Вы задаёте очень опасные вопросы. И притом задаёте их первому встречному. На вашем месте я бы не вёл себя настолько легкомысленно. Думайте, что вы говорите и кому говорите.

Меня и так до костей пробрало стужей. И без старческих нравоучений тошно.

Вслух я этого говорить не стала. Поблагодарила Иоанна, с трудом ворочая заплетающимся языком.

От панических мыслей меня отвлёк манекен, который вынес к нам рюкзак. Протянул мне.

— Это?..

— Заказанные вещи.

— Но вы были тут, со мной!

Иоанн усмехнулся.

— Для создания базовых артефактов присутствие мастера необязательно. Хватит и помощников.

Словно поняв, что речь о нём, манекен помахал мне ладонью.