Изоморф. Дилогия
Шрифт:
Мой же интерес был в другом: как я уже сказал, замешанная на природной магии инертность шекка делала для простых смертных невозможным использование крыш в качестве альтернативного способа передвижения. Обувь с них просто соскальзывала, пальцам было не за что зацепиться, так что даже при минимальном уклоне незадачливый «карлсон» имел все шансы навернуться вниз и свернуть себе шею. Тогда как я… нейтральный к природной магии в целом и к свойствам шекка в частности… именно я чувствовал себя на крышах прекрасно.
Я однажды спросил у Макса, почему даже в обуви и перчатках не испытываю трудностей с перемещением, но тот не был магом, поэтому, как и я, мог лишь
Так это или нет, никто точно сказать не мог. Но лично для меня было важно лишь то, что это работало. И оно работало, позволяя мне и дальше безнаказанно гулять, как обычному кошаку, по чужим крышам.
С того дня моя жизнь потекла тихо, мирно и размеренно… почти как в сказке. Днем я отсыпался и отдыхал, вечерами теребил Макса и учился вскрывать придумываемые им прямо на ходу замки и всевозможные магические сети. Ночами выбирался вместе с нуррятами на прогулку. И если они все чаще предпочитали охотиться на клякс в подземелье, то я настойчиво заглядывал в чужие окна, нарабатывал опыт незаметных проникновений, учился бесшумно ходить, перелезать через заборы, взбираться по отвесным стенам и аккуратно вскрывать замки. Просто для того, чтобы быть уверенным, что в случае нужды смогу это сделать.
Про оборванные коридоры изнанки тоже не забывал. И, если натыкался на разрыв, тут же, по ходу дела, его латал, благо это было для моей же пользы. Но чем ближе к центру столицы, тем, видимо, меньше тут случалось военных конфликтов с применением магии. И тем реже я натыкался на требующие ремонта дефекты.
В общем и целом эти районы оказались намного уютнее, во всех отношениях чище и приятнее, чем мое прежнее место обитания. Недели за две я познакомился со всеми близлежащими кварталами, отметил для себя места возможной охоты. Пару раз выбирался вместе с улишшами в подземелье, но ничего полезного там для себя не нашел. Только перепачкался. Поэтому все чаще разрешал им уходить на охоту без меня. Все реже испытывал необходимость в их помощи. И все с большим удовольствием прогуливался по крышам в одиночку, испытывая непередаваемый кайф от ощущения той свободы, которую неожиданно обрел.
Макс, кстати, оказался не просто удобным соседом, но и за все время знакомства ни разу не нарушил нашего уговора. Комнаты, которые он нам выделил, всегда были чистыми и проветренными, постельное белье и одежда – выстиранными и выглаженными. Никаких карателей, магов и других неприятных личностей (а была у меня грешная мысль, признаю) он к нам до сих пор не привел. И во всех смыслах стал для меня не только надежным, верным другом, но и на редкость приятным собеседником.
Отсутствие книг он компенсировал богатым жизненным опытом и массой интересных историй из жизни своих прежних хозяев. Он был сведущ в искусстве, литературе… да и вообще во всем, чем интересовались жившие здесь до меня люди. Незримо присутствуя во время работы хозяев, их беседах с гостями, да и просто поблизости, он многое запомнил и проанализировал. Нынешняя обстановка в столице ему, конечно, была неведома, зато во всем остальном Макс оказался хорош.
К тому же, хоть он никогда об этом не говорил, но за годы, проведенные в одиночестве, он тоже успел соскучиться по общению. Поэтому в то время, когда я не спал и не корпел над очередной придуманной им защитой, мы в охотку разговаривали.
Как оказалось, раньше… ну, в смысле, до того, как здесь появился управляющий кристалл с искусственно вживленной душой… дом принадлежал богатому купцу, решившему поселиться в теплых краях, вдали от столицы, которая располагалась тогда не в Гоаре, а находилась намного севернее, в далеком городе под названием Тоор. Потом купеческий род разорился, дом некоторое время ходил по рукам, затем долго стоял пустым. И, возможно, полностью развалился бы, если бы лет пятьсот с небольшим назад Гоар не был переименован в столицу, и местная недвижимость не прибавила в цене.
О причинах столь резкой перемены статуса города Макс сказал только то, что тогдашний король был не особенно крепок здоровьем и сменил место проживания по рекомендации личного лекаря. Гоар (уже тогда один из крупнейших городов на юге королевства) показался его величеству самым подходящим местом для обустройства, поэтому всего за несколько лет его из простого торгового города превратили в настоящий город-гигант. В этакого каменного красавца, который вскоре раздобрел настолько, что перестал вмещаться в пределы не только Старого города, но и заново отстроенных крепостных стен. А затем, как пузо у толстяка, вывалился из образованного ими второго каменного кольца, вольготно разбросав дома по обоим берегам Шарры.
Тогда же были обустроены дамбы, осовременена имевшаяся на тот момент плохонькая канализация. В связи с регулярными наводнениями Шарру снабдили примитивными, но достаточно действенными шлюзами, прорыли отводящие каналы, облагородили территорию вокруг города, а также предприняли массу других мер, чтобы в сезон дождей столица не превращалась в вонючее болото. И вот когда она стала достаточно комфортна для проживания представителей королевской династии, в Гоар следом за его величеством подтянулась и знать, и представители магического сообщества.
В их числе прибыл некий господин Уррван, опытный бытовой маг и просто хороший человек, который присмотрел себе жилье в окраинном, не особенно престижном в то время, зато тихом и спокойном районе. Дом господин маг, разумеется, привел в порядок. Отгрохал современный по тем меркам ремонт. Поставил на здание мощную магическую защиту. На заднем дворе устроил личную лабораторию. И в общем-то горя не знал, пока лет через двадцать внезапно не помер. Дом после этого достался в наследство его неодаренному, зато обожающему азартные игры сыну. А вскоре был выкуплен другим магом, будущим создателем и хозяином Макса – господином Лоррегоем, который увлекался магией иллюзий, был фанатом идеи создания разумных шайенов, полжизни провел в экспериментах с различными формами жизни, результатом чего в свое время и стало создание управляющего кристалла.
Макс, правда, не помнил, кем был при жизни, как умер и почему согласился на непростой эксперимент, но его отношение к господину Лоррегою было почтительно-благодарным. Магу он прослужил вплоть до тех пор, пока в Архаде не поменялась власть и не изменилось отношение к «разумникам», а господина Лоррегоя не отправили в тюрьму Ковена по подозрению в запрещенной деятельности.
В те времена в Архаде царила смута. Посыпавшиеся на магов разума невнятные обвинения, повальные аресты и казни едва не привели к гражданской войне. Спасло королевство лишь то, что «разумники» являлись крайне малочисленным классом, а также то, что вместо открытых боевых действий они предпочли уйти в глухое подполье.