Изумрудное сердце
Шрифт:
* * *
Льрисса вышла стремительно, с королевским безразличием проигнорировав восхищенные взгляды завсегдатаев таверны. Лишь на улице она настороженно затормозила, вглядываясь с темный проулок. Ошибки быть не могло, там стоял он. Глядя на приближающуюся высокую фигуру, вампирша хищно улыбнулась. Даже не обидно, что охоты, как таковой, сегодня не будет. Не страшно. Его кровь оставалась самой лучшей, с бурлящими пузырьками страсти и адреналина. Его губы неизменно пахли мускатом и дорогим коньяком, а сам он был больше зверем, нежели человеком, что Льриссу, в общем-то, и привлекало. У них не было любви в прямом понимании этого слова, только болезненная зависимость
— Привет, — хриплый низкий голос звучал ласково. Насколько это вообще возможно. — Я тебя ждал.
— А, может, я занята? — улыбка получилась против воли кокетливой. Но Льрисса не пыталась себя контролировать. Незачем, сюрприз оказался слишком приятным, чтобы от него отказываться.
— Не верю, что ты не сможешь выделить мне часик своего личного времени.
— И правильно. — Льрисса по-хозяйски подхватила парня под руку и, поинтересовавшись: — Мы в нужном направлении идем? — потянула его по улице в сторону набережной. — Надеюсь, ты остановился не в каком-нибудь клоповнике? Пока не ушли далеко, можно вернуться в наш номер и выгнать погулять Ольгу и ее новое приключение.
— Что за новое приключение у Оли? — моментально насторожился Ранион, но Льриссу было не так-то просто провести. — Уж не вампирчик ли, которому она решила помочь?
— А вот и поинтересуешься у нее в следующий раз, когда увидишь. А со мной у тебя есть дела поважнее, чем глупые сплетни. Я скучала.
* * *
Маг делал вид, что очень увлечен газетой, но это было не так. Он пялился на первую полосу с момента моего появления в комнате, и это обнадеживало.
— Почему ты так себя ведешь? — Я присела на подлокотник его кресла.
— Как? — Дир плавно встал и кинул газету на журнальный столик. Вышло у него это непринужденно и естественно. Словно он и, правда, прочитал все интересное, а не сбегал от меня.
— Скрываешься, ускользаешь… Неужели я тебе противна? — прищурилась я, подозревая, что положительно маг на этот вопрос ответить не сможет.
— С чего ты взяла? — Дир предусмотрительно отступил на шаг, заметив, что я поднялась с подлокотника и приблизилась. Впрочем, в бегстве не было смысла, я видела, что парень с трудом отводит взгляд. В его глазах застыло желание, которое скрыть не получилось. И мне это очень нравилось, любила чувствовать себя победительницей и получать то, что хочу.
— С того, что ты от меня шарахаешься. Зачем? — мне все же удалось зажать заносчивого мага в углу. Отступать дальше у него возможности не было. С одной стороны окно с плотно задернутыми шторами, а с другой — стена. Я осторожно провела тыльной стороной ладони по его щеке и ниже по шее, чувствуя, как сбивается дыханье. — Ты мне очень нравишься…
— Я ли? — Смешок у Дира вышел невеселый. Маг решительно перехватил руку, расстегивающую пуговицы на его рубашке. — Мне кажется, тебе нравлюсь не я, а это совершенно чужое для меня тело. Оболочка, заметь, уже почти три недели мертвая! Я тут ни при чем. Почему ты считаешь, что мне все происходящее должно нравиться? Меня, настоящего, умершего семь лет назад, ты никогда не замечала, Оля…
— Это было давно, — сжала я зубы, не желая признавать правоту. — А потом, какая разница? Мне нравишься ты в этом теле, — я раздраженно пожала плечами. Не понимала, зачем нужно все так усложнять? Неужели нельзя просто насладиться моментом.
— Какая разница? — На лице Дира мелькнула злость, мне показалось, что на миг приподнялась верхняя губа, обнажая клыки. Маг сделал молниеносное движение, неуловимо переместился и, крутанув меня за плечи, оказался сзади. Теперь уже мне стало некуда бежать. За спиной Дир, прижимающийся ко мне все сильнее, а впереди стена.
— Говоришь, нет разницы? — шепнул маг мне на ухо. Его губы были так близко, что я чувствовала дыхание на шее. — Тебе
— Теперь ты поняла, чего хочет от тебя это тело?
— Не поняла, к чему глупые демонстрации? — огрызнулась я, отворачиваясь, чтобы скрыть выступившие на глазах слезы и дрожащие губы.
— А к тому, Оля, что следовать своим животным инстинктам глупо. Все же главное в разумном существе — душа. Жаль, ты, похоже, об этом забыла.
Я осталась потрясенно сидеть на диване, а Дир вышел, громко хлопнув дверью. Подонок.
* * *
Дир пулей вылетел из номера в коридор и, не разбирая дороги, промчался к выходу из таверны, едва не сбив с ног нескольких завсегдатаев. Его окликнули и он, как никогда, мечтая ввязаться в драку, резко обернулся. Заметив чуть удлинившиеся клыки и вспыхнувшие изумрудным светом, нечеловеческие глаза, подвыпившие гуляки отношения выяснять не стали, и раздосадованный маг выскочил на улицу.
Смеркалось. Ночь вытеснила дневную жару, подул легкий ветерок, охлаждая пылающее от гнева лицо. Раньше никому не удавалось так сильно разозлить уравновешенного мага. Видеть Олю, находиться с ней в одном помещении — невозможно. Он не был уверен, что не сорвется и не вцепится ей в горло. Слишком велик соблазн. Дир и сейчас-то не хотел ее кусать по-настоящему, просто припугнуть. Показать, чем могут закончиться глупые, неосмотрительные эксперименты. Желание попробовать одуряюще пахнущую кровь из вены оказалось сильнее доводов разума. Ее вкус до сих пор на губах, как напоминание о том, что могло бы произойти. Интересно, удалось бы ему сдержаться и не поранить девушку? Насколько Дир знал, укусы вампира могут быть не болезненны, а приятны. Любопытно, Оля бы оценила? Впрочем, подобные размышления — глупость. Хотя бы потому, что он сам рыжей не нужен. Просто занятная игрушка для того, чтобы скоротать время.
Как же он не любил, когда с ним играли в такие дурацкие игры. Нашла ручную зверюшку! Что она о себе возомнила? Почему вдруг решила, будто может вот так просто подойти поцеловать, и все будет так, как хочется ей? Неужели, считает, что ему нужно настолько мало? Лишь красивое, гибкое тело, горячие губы и сводящая с ума страсть?
Парень разозлился окончательно и углубился в парк, где присел на свободную лавочку, притаившуюся в высоких цветущих кустах. На душе было гадко. Когда-то давно Оля ему очень нравилась — яркое, рыжее и опаляющее солнце. Она была прекрасна, дерзка и недосягаема, потому что видела только Стикура. Ей не было дела до погруженного в свои эксперименты мага. Вряд ли Оля хоть раз на него просто посмотрела, не говоря о попытке понять или прочувствовать. Оля была мечтой — несбыточной, недосягаемой. А вот сейчас ее чем-то вдохновило это странное тело, которое и мужским-то назвать весьма сложно. А может быть, рыжей ящерице просто в данный момент скучно?