Извлекатели. Группа "Сибирь"
Шрифт:
— Ты издеваешься? — я удачно закинул пустой контейнер в урну и полез на своё место.
Нормально сосисочек поели. Баварских. В камуфляже.
Вскоре «РАФ» свернул на улицу Кибальчича, и свет погас. В буквальном смысле, на улице и в сквере не горел ни один фонарь, контраст с ярко освещенным проспектом Мира оказался полным. Экипаж притих.
— Экономят коллеги-коммунальщики, — проворчал Иван, отвечая на так и не заданный мной вопрос. — Кстати, курточки пора скидывать, прикид оставим в машине.
Рядом с гостиницей «Ярославской» и напротив неё у обочин стояли машины,
Перед нами к освещённому двумя светильниками крыльцу отеля бесшумно подкатил длинный тёмный «Шевроле» с замазанными грязью госномерами, старенький, но ухоженный. Авто мягко затормозило, присев на передних амортизаторах, и выпустило наружу двух спортивного вида молодых людей в коротких кожаных куртках и адидасовских тренировочных штанах. Быстрыми шагами они прошли внутрь, на ходу копаясь в барсетках. Коротко пискнула автомобильная сигнализация, в сотовом телефоне кого-то из вышедших пропиликал рингтон из кинофильма «Бумер».
— Соседями будут, — криво усмехнулся Кромвель. — Это не местные бандиты, а очередные региональные бычки, прибывшие в столицу с нехитрой программой: «отжать поляну, закрышевать, реально подняться».
— Отличный вариант! — обрадовался я. — Может, встречу в коридорчике.
— Паша, как ты считаешь, может, стоит закрыть его в номере, чтобы не начудил чего по первым ярким впечатлениям? — задумчиво предложил Иван, тоже доставая брелок сигналки.
— Придётся вязать, — вздохнул группер, медленным движением растопыренной пятерни поправляя прическу. — Ладно, парни, идём заселяться. Миша, ты действительно, того, уж постарайся там обойтись без эксцессов... И знаешь, эти торпеды, — он кивнул головой в сторону входа, — меньше прочих виноваты в том, что произошло со страной. Не они всё это устроили, не они. Подумай над этим, боец.
Ну, зашибись теперь, мой группер бандосов выгораживает! Качнув несогласно головой, я подхватил чемодан и молча пошёл за ним.
Номер нам дали блоковый. За входной дверью скрывался блок-распашонка, по комнате с каждой стороны и общий для постояльцев санузел — туалет с ванной. Пробки, затыкающей ванну, не оказалось. Пожилая горничная, провожавшая нас к месту временного проживания, на мой вопрос ответила с нотками брезгливости:
— Зачем вам пробка, молодой человек, неужели вы действительно собираетесь туда ложиться? Не советую, подхватите какую-нибудь опасную заразу... Неизвестно, кто туда лазил до вас.
Командир сразу решил, где будет его спальня, а одновременно и штабная комната, ухватил свой чемодан и протянул мне взятую с тумбочки визитку:
— Интересует?
На карточке была изображена выгнувшаяся дугой пышная полуголая красотка, надпись вязью «Анжелика» и номер телефона. Бросив карточку на место, я скинул ботинки и прошёл к окну. Ну, ёлки-палки...
— Что это, Ваня? — спросил я шёпотом у напарника, показывая на еле заметные в кромешной тьме ряды крестов.
— Ярославское кладбище, — пояснил тот, на секунду повернувшись в сторону окна. — А чем ты недоволен, вполне нормальный вид, успокаивающий.
Он с пульта включил телевизор AKAI со старинным ЭЛТ-кинескопом, на первом же канале которого обнаружилась группа «Виагра», массирующая глаза телезрителя роскошными грудями и бёдрами. С улицы раздавались хлопки далёких одиночных выстрелов, ночная жизнь мегаполиса быстро набирала обороты.
Резкий звонок установленного в коридоре белого телефонного аппарата Panasonic разорвал тишину характерным переливом. Мы напряглись. Командир, вопросительно посмотрев на нас, медленно снял трубку:
— Я слушаю, — и он действительно начал слушать. И молчать. Минуты две. Наконец Павел суховато произнёс:
— Спасибо, — и положил трубку на место.
— Кто звонил? — быстро спросил Потапов.
— Анжелика, — Кромвель с виноватой улыбкой пожал плечами и беспомощно развёл руки в стороны. — А я и растерялся.
Ночью захотелось пить. Мутно-серая вода из-под крана показалась подозрительной, и я вышел в коридор с наивными желанием обнаружить там кулер. Аппарат не нашёлся, зато удалось сбросить часть накопившейся злости. Какой-то припозднившийся тип быковатого вида специально толкнул меня плечом, и я с наслаждением уронил его коленом на старый красный ковёр. Нашим не сказал, ругаться будут.
Глава третья
Книги
Миниатюрное гостиничное кафе неожиданно оказалось вполне уютным местом, чистым и светлым. Шесть квадратных столиков, два окна с видом на двор, барная стойка, над которой красуются полки с цветастыми рядами бутылок всевозможного иноземного алкоголя, на стене между окнами — картина с улочкой средневекового города. Большая плазма наверху транслирует музыкальный канал. И потрясающей красоты аккордеон Weltmeister Saphlr. Перламутровый немецкий инструмент лежал на широком подоконнике и словно намекал, что вечерами в кафе может звучать живая музыка. Неужели здесь действительно кто-то играет для посетителей?
Войдя в помещение первым и оценив весь этот уют уже за приглянувшимся столиком, вспомнил, что шёл сюда, заполучив очередную порцию плохого настроения уже из окна номера, — по улице Ярославской катились американские внедорожники HMMWV, знаменитые «Хамви». Два тяжёлых военных джипа вполне боевого вида, правда, без пулемётов наверху, медленно катили в сторону гостиницы «Космос». Ночью мы с Ваней два раза просыпались от звуков перестрелки и тревожного воя полицейских сирен, днём же машин патрульно-постовой службы что-то не видать. Зато под окном, как ни в чём не бывало, катаются американские вояки.
Поэтому и в кафе я пришёл, ожидая увидеть в заведении очередной негатив. А такового не нашлось. Правду говорят напарники, что надо просто привыкнуть. Не так уж всё грустно, встречаются светлые пятна на тёмном фоне.
Хозяйка заведения — тёмноволосая сухощавая особа из числа тех интересных дам, чей возраст после сорока определить уже невозможно, они словно консервируются. Женщина в выглаженном сиреневом переднике принесла на подносах небольшие тарелки с мясной нарезкой, солянку с лимончиком, румяные свиные отбивные с картофелем фри и салатики из какого-то силоса. Их я заметил в последнюю очередь, не любитель. Поставив всё это на стол, она наклонилась к нам и поинтересовалась чуть хриплым голосом, интуитивно глянув в сторону Кромвеля: