Извращенная Гордость
Шрифт:
— Осторожно. Однажды ты предал меня ради девушки. Не делай это привычкой.
Фабиано покачал головой.
— Блять. Я не предам тебя. Я поехал с тобой в Индианаполис и похитил Серафину. Я не выслеживал отца, как хотел. Я посадил ее в твою гребаную камеру. Я верен тебе, Римо.
— Хорошо, — сказал я, отступая назад. — Серафина моя пленница, и я решаю, что с ней делать, понятно?
— Понятно, — сказал Фабиано, стиснув зубы. — Теперь я могу пойти к Леоне?
— Иди. Я попрошу Симеоне присмотреть за ней сегодня ночью.
— Он чертов извращенец, Римо.
— Он также знает, что я отрежу ему член, если он пойдет против моих приказов. А теперь иди развлекайся со своей девушкой, пока я позабочусь о своей.
Г Л А В А 4
• ------ ------ •
СЕРАФИНА
Фабиано потащил меня вниз по лестнице в подвал.
— Фаби, — умоляюще сказала я, дергая его за руку.
— Фабиано, — прорычал он, даже не взглянув на меня, и потащил по узкому голому коридору. Он казался разъяренным.
Прежде чем я успела произнести еще хоть слово, он открыл тяжелую дверь и вошел со мной в комнату. Мои глаза метнулись по сторонам. Клетка.
Мой желудок сжался, когда я увидела туалет и душ в углу, но еще хуже, когда я увидела грязный матрас на полу напротив них. С красными и желтыми пятнами. Меня охватил ужас, и я вдруг поняла, что здесь должно произойти.
Мои глаза метнулись к камере в углу справа от меня, затем обратно к Фабиано. Он был силовиком Каморры, и пока мои родители пытались защитить меня, Сэмюэль был более откровенен с информацией. Я знала, что делают силовики, особенно в Лас-Вегасе.
Фабиано посмотрел мне в лицо и со вздохом отпустил. Я отшатнулась и чуть не потеряла равновесие, когда мои ноги зацепились за платье.
— Ты не мог бы? .. — я надавила.
Фабиано покачал головой.
— Римо сам с тобой разберется.
Я замерла.
— Фабиано, — снова попыталась я. — Ты не можешь этого допустить. Не позволяй ему причинить мне боль. Пожалуйста.
Это слово показалось мне горьким. Меня не учили просить милостыню, но к такой ситуации я никогда не была готова.
— Римо не ... — Фабиано замолчал и поморщился.
Преодолев страх, я придвинулась ближе к Фабиано и схватила его за руки.
— Если ты не хочешь мне помочь, скажи хотя бы, что я могу сделать, чтобы Римо не причинил мне боли. Чего он от меня хочет?
Фабиано отступил, и мне пришлось его отпустить.
— Римо ненавидит слабость. А в его глазах девушки слабы.
— Значит, я во власти человека, который ненавидит девушек.
— Он ненавидит слабость. Но ты сильная, Серафина.
Он повернулся и вышел, закрыв за собой тяжелую дверь и заперев меня.
Я резко обернулась, оглядываясь в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать против Римо, но ничего не увидела, а он был не из тех, кого можно победить в бою. Сильный? Был ли я сильной? Сейчас я этого не чувствовала. Страх стучал в моей груди, и в каждой клеточке моего тела.
Мой взгляд снова метнулся к матрасу. Вчера Данило должен был заявить на меня права на атласных простынях в священных узах брака. Сегодня Римо сломает меня на грязном матрасе, как обыкновенную шлюху.
Я прислонилась к грубой каменной стене, борясь с растущей паникой. Всю жизнь меня воспитывали гордой и благородной и воспитанной, и это не защищало меня.
Скрип двери заставил меня напрячься, но я не обернулась, чтобы посмотреть, кто вошел. Я знала, кто это, чувствовала на себе его жестокий взгляд.
Я снова посмотрела в камеру. Все, что произойдет, будет записано и отправлено моему дяде, жениху и отцу. И еще хуже ... Сэмюэлю. Я сглотнула. Они увидят меня в худшем виде. Я не позволю этому случиться. Я буду держать голову высоко, что бы ни случилось.
— Ты меня игнорируешь? — спросил Римо у меня за спиной, и легкая дрожь пробежала у меня по спине.
— Это когда-нибудь срабатывает? — сказала я, желая, чтобы мой голос звучал сильнее, но это уже была борьба, выталкивающая эти четыре слова из моего сжатого горла.
— Нет, — ответил Римо. — Меня трудно игнорировать.
Невозможно игнорировать.
— Повернись, — приказал Римо.
Я не двигалась, сосредоточившись на сером камне передо мной. Это был не просто акт неповиновения. Ноги отказывались двигаться. Страх сковал меня, но Римо не нужно было этого знать.
Его горячее дыхание коснулось моей шеи, и я закрыла глаза, зажав нижнюю губу между зубами, чтобы заглушить звук.
— Открытое неповиновение? — спросил он, понизив голос. Его ладони надавили на мои лопатки, и я чуть не рухнула под их весом, хотя он не слишком давил на меня. — С другой стороны, — мягко сказал он. — Эта поза тоже хорошо работает.
Мягкий звон обнажаемого клинка заставил меня подпрыгнуть. Римо прижался ко мне с обеих сторон, сжимая в руке длинный нож. Его грудь прижалась к моей спине.
— Я дам тебе выбор, Серафина. Ты можешь сама снять платье, или я сделаю это с помощью ножа. Что выберешь?
Я сглотнула. Я ожидала другого выбора, которым славился Вегас. Порыв облегчения наполнил меня, но он был недолгим. Я переместила руку и накрыла лезвие ладонью, затем сжала пальцами холодную сталь.
— Если ты отдашь мне свой нож, я вырежу себя из платья, — выпалила я.
Римо усмехнулся. Темный, безрадостный звук.
— Тебе нужен мой нож?
Я кивнула, и, к моему величайшему изумлению, Римо отпустил рукоятку, а я взяла его нож за лезвие, и острие вонзилось в мою плоть. Римо отступил назад, тепло покинуло мое тело. Я уставилась на смертоносное оружие в своей руке.