Извращенная Гордость
Шрифт:
Я придвинулся ближе, и ее взгляд метнулся к моим окровавленным бедрам. Она поморщилась.
— Почему бы тебе не помыться?
— Потому что я хочу помнить.
— А я хочу забыть, — отрезала она.
— Ты должна признаться в своих действиях, Ангел. Ты не можешь убежать от них, — сказал я, останавливаясь перед ней.
Ненависть закружилась в ее голубых глазах, но не вся она была направлена на меня.
— Уходи. — я прищурился. — Уходи! — прохрипела она.
— Тайленол поможет
Я повернулся и пошел к двери.
— Я не хочу, чтобы боль ушла. Я заслужила этого, —пробормотала она.
Я остановился в дверях и бросил взгляд через плечо, но Серафина не смотрела на меня. Она смотрела в пол.
Я вышел из ванной, взял новые простыни из шкафа и бросил их на кровать, прежде чем выйти и запереть дверь спальни. Сунув сброшенные простыни под мышку, я поколебался. Я не мог точно сказать, что именно, но что-то не устраивало меня. Игнорируя это ощущение, я спустился вниз.
Нино преградил мне путь, когда я направился в игровую комнату. Он тоже был в одних трусах. Его глаза скользнули вниз к испачканным простыням, затем ниже к моим бедрам, прежде чем он поднял брови.
— Не думаю, что это менструальная кровь.
— Вовсе нет. Это падение Данте.
Нино последовал за мной в той раздражающей, задумчивой манере, которая была у него, когда он не одобрял то, что я делал.
— Не только его падение.
Я прошел в кабинет. Офис нашего отца. Это была одна из немногих комнат, которые мы оставили, но ни один из нас не работал в ней. Я прищурился, глядя на него.
— Ты имеешь в виду Серафину?
— Она погибнет в глазах своей семьи, в ее кругах. Некоторые могут даже посчитать ее действия предательством. Она девушка, и Данте не убьет ее за это, но ее будут избегать ... если ей вообще позволят вернуться домой. Полагаю, теперь, когда ты получил то, что хотел, ты намерен отослать ее обратно.
Что-то в его голосе вывело меня.
— Я еще не получил от нее всего, чего хотел. Даже близко. И она останется, пока не даст мне все, что я пожелаю.
Нино встал передо мной.
— Это все еще из-за мести?
— Речь никогда не шла только о мести. Речь идет о том, чтобы уничтожить наряд изнутри, а не просто отомстить.
Я обошёл его и пошёл искать что-нибудь, во что можно было бы завернуть простыни. Наконец я нашел коробку и запихнул их внутрь.
— Не теряй себя в игре, которую не можешь полностью контролировать, Римо.
Беспокойство в его голосе заставило меня поднять глаза. Я тронул его за плечо.
— Когда это я контролировал ситуацию? Потеря контроля мое любимое занятие.
Губы Нино дрогнули.
— Как будто я этого не знаю. — выражение его лица снова стало серьезным. — За последние несколько недель ты провел много времени с Серафиной. Ты нужен нам, Римо. Каморра не может рисковать бесконечным конфликтом с нарядом. Идти на убийство.
— Эти простыни острие моего ножа. Ты поможешь мне с запиской Данте и ее семье?
Нино вздохнул.
— Если это положит этому конец, то да.
Я порылся в старом деревянном столе в поисках причудливой канцелярской бумаги и достал ручку.
— А теперь давай придумаем, как лучше всего их раздавить. Я подумал, что мы могли бы начать со ссылки на традицию кровавых простыней Фамильи для дополнительного удара.
Нино покачал головой.
— Я рад, что ты мой брат, а не враг.
Г Л А В А 17
• ------ ------ •
СЕРАФИНА
Я стояла возле кровати, не в силах пошевелиться. Белые простыни исчезли, простыни покрытые моей кровью. Римо забрал их, и я знала почему.
Я на мгновение закрыла глаза. Он пошлет их моей семье. Они выяснят, что произошло. Что они подумают?Возненавидят ли они меня? Прогонят меня?
Это не изнасилование. Я не могла защитить свои действия. Не было ни силы, ни пыток, ни насилия. Сэмюэль рисковал жизнью ради меня. Мужчины погибли из-за меня, и я предала их всех.
Я отвернулась от кровати, не в силах вынести ее присутствия, и направилась к окну. Я забралась на подоконник, морщась от резкой боли между ног. Болезненное напоминание, в котором я не нуждалась. Каждое мгновение того, что я сделала, было выжжено в моей памяти, яростно пылая, когда я закрыла глаза.
Я спала с Римо Фальконе.
Капом Каморры.
Моим врагом.
Не с Данило. Не с моим женихом.
Мой взгляд упал на брошенное на тумбочку обручальное кольцо. Я не надевала его сегодня, и теперь я никогда не смогу носить его снова, не чувствуя себя обманщицей. Я сглотнула. Он увидит и простыни. Я отдала то, что было обещано ему в течение пяти лет. Хуже всего было то, что я хотела отдать это.
Я все еще чувствовала тело Римо на своем, то, как он двигался во мне.
Это было ... чудесно. Свободно. Опьяняющие.
Греховно.
Предательски.
Моя погибель.
Что я сделала не может быть отменено. В поцелуе можно было отказать. Прикосновение можно скрыть. Это? Это оставило шрамы. Это было весомое доказательство, и Римо выставлял его напоказ перед моей семьей.
Ты должна признаться в своих действиях, Ангел.
Я знала, что должна, но не была уверена, смогу ли.
РИМО
На следующее утро Серафина сидела на своем обычном месте на подоконнике. Простыни не были смяты. Должно быть, она спала, прислонившись к окну, или вообще не спала.