Извращенная Гордость
Шрифт:
— Это как смотреть на твою детскую версию, — недоверчиво сказал Нино.
— Убедись, что у них есть все необходимое. независимо от того, что Серафина говорит, что ей нужно, ты сделаешь это для нее.
Нино кивнул.
— Она здесь, чтобы защитить своих детей, потому что наряд их не принял. Не из-за тебя.
Я прищурился, глядя на него.
— Мне все равно, почему она здесь. Важно только то, что она есть. Я говорил тебе раньше, у меня нет гребаного сердца, которое можно разбить, или ты забыл?
Нино легонько коснулся моего плеча.
— Я знаю тебя лучше, чем кто-либо другой, Римо. Или ты забыл?
— Вот почему ты так хорошо выводишь меня из себя.
— Ты хочешь, чтобы я принял ее?
Я кивнул. Я не думал, что когда-либо хотел чего-то большего. Я бы прошел через дни пыток, через недели, чтобы увидеть Серафину. Что она спасла меня? Черт,я никогда не рассматривал такой вариант.
После того когда она сказала, что не простит меня, я смирился с тем, что она хочет моей смерти, что она хочет видеть мои страдания. Я это заслужил. Не было никаких гребаных вопросов. Я знал, кто я такой.
Во мне не было ничего белого, очень мало серого и тонна черного. И все же она была здесь. Она была здесь с нашими детьми.
Я попытался представить их, но не смог. Я никогда не хотел детей, потому что был уверен, что никогда не найду девушку, которая не окажется такой же гребаной неудачницей, как моя мать. Я был уверен, что сломаю любую девушку, но Серафина была сильной. Она доказала, что я не прав, исказила мою игру, пока я не почувствовал себя проигравшим, как тот, кому поставили мат.
СЕРАФИНА
Нино вошел в гостиную, где мы с Киарой сидели на одеяле с Невио и Гретой. Киара прекрасно ладила с детьми, и было очевидно, как сильно она их любит. Держа Невио на коленях, она показала ему книжку с картинками. Грета сидела у меня на коленях, обхватив рукой мой большой палец, и смотрела на книгу в моей свободной руке.
Я посмотрела на Нино, но его глаза были устремлены на Киару, которая улыбалась моему сыну, практически сияя от счастья. Медленно, он поднял свой взор на меня.
— Римо только что проснулся.
Не раздумывая, я встала, Грета прижалась ко мне. Я не хотела, чтобы мои дети были там, когда я впервые поговорю с Римо после того, как он проснулся. Я чувствовала, что нам нужно время, прежде чем я смогу это позволить.
Я осторожно подняла Грету и положила ее на одеяло. Киара посмотрела на него с улыбкой.
— Мы с Нино можем понаблюдать за ними, пока ты будешь говорить с Римо.
Нино придвинулся ближе, но я осталась на месте. Я ничего не могла с собой поделать. Это будет первый раз, когда я выпускала их из виду с момента нашего прибытия.
— Каждый из нас отдал бы жизнь за этих детей, — сказал Нино.
— Ты привела их сюда. Они Фальконе. Они дети Римо. Он горел ради нас. Мы будем гореть ради них.
Я слегка кивнула и сделала шаг назад. Грета проводила меня взглядом.
— Киара, ты можешь взять Грету. Она очень стесняется незнакомых людей, особенно мужчин.
Нино опустился рядом с Киарой и забрал у нее Невио. Я напряглась, когда Киара потянулась к моей дочери, ожидая приступа плача, но лицо Греты лишь на мгновение сморщилось, а затем разгладилось, когда Киара тихо запела.
Я сделала еще шаг назад. Киара улыбнулась Нино, когда он посадил Невио к себе на колени и указал на книжку с картинками. Нино источал спокойствие, которое было идеальным для моих детей.
Невио проигнорировал книжку с картинками, которую держал Нино, и уставился на красочные татуировки на руке Нино, касаясь их своими маленькими руками, как будто он думал, что они оживут под его пальцами. Мое сердце снова распухло, и я быстро повернулась, пока не слишком стала эмоциональной.
• -- -- •
Глубоко вздохнув, я проскользнула в спальню Римо. Он сидел, откинувшись на спинку кровати и приподнявшись на подушках. Верхняя часть его тела была обнажена, за исключением множества бинтов, покрывающих его кожу — порезов, которые моя семья нанесла, чтобы отомстить за меня.
Он оторвался от своего айпада, и я нерешительно шагнула ближе, позволяя двери закрыться. Его лицо расплылось в странной улыбке.
— Никогда бы не подумал, что ты спасешь меня.
Я подошла ближе, наполовину испуганная, наполовину взволнованная, и остановилась рядом с ним. В темных глазах Римо горели эмоции, от которых мое сердце пылало, но я подавила их.
— Я спасла отца моих детей, чтобы они были в безопасности.
— Мои братья защитили бы их, даже если бы твоя семья убила меня.
Я положила руку рядом с ним на спинку кровати, нависая над ним.
— Никто не защитит их так, как ты. Ты пройдешь через огонь ради них.
Я не спрашивала. Я знала это.
Он неловко поднял руку, большая часть которой была забинтована, и обхватил мой затылок. Я позволила ему потянуть меня вниз.
— Ради них. Ради тебя, — прошептал он яростно, резко, сердито.
Его губы коснулись моих, и все мое существо растаяло. Я упала, как в первый раз, когда он поцеловал меня. Вздрогнув, я отстранилась и выпрямилась. Было слишком рано. Мне нужно было разобраться в наших отношениях.
Он смотрел на меня с горькой улыбкой. По какой-то причине это зрелище поразило меня. Я наклонилась и слегка коснулась его губ своими, чтобы показать ему, что мой уход не означает «никогда», только «позже».
Я быстро отступила назад и повернулась.
— Ты мне их покажешь? — тихо спросил он.