Извращенная Преданность
Шрифт:
Что? Отец хотел его смерти? Его дыхание обжигало мне горло, когда он пробормотал.
— Я хочу увидеть тебя голой.
Я напряглась, потом попыталась повернуться к нему, чтобы посмотреть на него, но он не позволил мне увидеть его лицо. Его руки на моей талии удерживали меня на месте. Его внезапная смена темы и настроения встревожила меня.
— Ты сказала, что со мной чувствуешь себя в безопасности. Тогда докажи это. Я хочу увидеть каждый дюйм тебя.
— Несправедливо,
У меня голова шла кругом от того, что он мне сказал.
— Если ты чувствуешь себя в безопасности, то доверяешь мне?
Доверяю ли я ему? Я не была уверена. Я уже очень давно никому не доверяла, если вообще доверяла. Я даже не доверяла себе половину времени.
— Или, может быть, в глубине души ты знаешь, что не можешь доверять такому человеку, как я. Возможно, в глубине души ты знаешь, что со мной не в безопасности.
Голос его звучал торжествующе.
Я потянулась к молнии на боку платья и начала медленно расстегивать ее.
Фабиано отпустил меня, чтобы я могла встать и полностью расстегнуть молнию. Я потянулась к подолу платья, но руки Фабиано остановили меня.
— Позволь мне.
Я подняла руки, несмотря на нервы, и он стянул платье через голову. Я задрожала от холода. Он видел меня в нижнем белье и раньше, но сейчас я чувствовала себя иначе, более обнаженной. Я встретилась с ним взглядом. Он сидел на краю капота, напряженный от предвкушения, как Ягуар на грани прыжка.
— Пойдем, — тихо сказал он, и я встала между его ногами.
Он расстегнул мой лифчик и позволил ему упасть на землю между нами. Затем его пальцы зацепились за край моих трусиков. Он медленно провел ими вниз по моим бедрам, пока они не упали к моим ногам. Его глаза беззастенчиво изучали мое тело. Его взгляд задержался на моей самой интимной части тела, и мне пришлось бороться с желанием прикрыться. От того, как он смотрел на меня, словно я была особенной, у меня перехватило дыхание.
— Вот видишь, — сказала я наконец. — С тобой я чувствую себя в безопасности.
Он обернул руки вокруг меня, притягивая меня ближе. Мои соски терлись о его рубашку и сладко покалывали в животе.
— Не стоит.
Его голос был грубым и глубоким. Его руки опустились на мои бедра, затем одна из них начала медленно подниматься, пока он не обхватил мою грудь. Холод стал далеким воспоминанием, когда он потянул меня за сосок, перекатывая его между большим и указательным пальцами. Через несколько секунд я почувствовала, что становлюсь влажной от его прикосновения.
Другая его рука медленно соскользнула с моей талии на ягодицы. Он обхватил ее сжал, затем двинулся ниже, к задней части бедра, прежде чем скользнул пальцами между моих ног. Его пальцы коснулись меня, и я глубоко вздохнула. В тусклом свете я заметила его эрекцию, натянутую на брюки.
Что я делаю? Когда бы я ни лежала ночью без сна, слушая, чем мама занимается с клиентами, я представляла себе свое будущее с честным мужем. Человеком, который работал с девяти до пяти, человеком, который был безопасным и скучным, и вот я здесь с Фабиано, человеком, который был кем угодно, но не таким. Он не вписывался в будущее, которое я себе представляла, не вписывался в жизнь, которую я так тщательно планировала для себя.
Но кто сказал, что он будет частью моего будущего? Он определенно никогда не давал никаких признаков того, что хочет вечности, что он даже хотел отношений. И чего я хотела? Я уже не была уверена.
И пока его пальцы ласкали мою разгоряченную плоть и я прижималась к нему, я решила на время забыть о своих тревогах. Мое тело сдалось чувствам, свернувшимся в кольцо в глубине моего живота, и я задохнулась, когда его пальцы погладили меня. Это было волнующе. Живым. Я чувствовала себя живой.
Он начал двигаться быстрее, и я вскрикнула, моя голова откинулась назад, когда потоки удовольствия пронзили меня.
Небо над нами было бесконечным, полным возможностей и надежд. Глупая надежда. Боже. Я влюбилась в него.
Я прижалась лбом к плечу Фабиано, пытаясь отдышаться. Он взял мою руку и положил ее на выпуклость в штанах.
— Вот что ты делаешь со мной, Леона, — прорычал он.
Это все, что я с ним сделала?
Смесь триумфа и желания наполнила меня. Мне нужно было больше, чем могло дать его тело, я потянулась к молнии и расстегнула ее.
Соглашайся на то, что можешь получить, Леона.
Мои пальцы замерли перед следующим движением. Я подняла на него глаза, и в них мелькнула та же потребность. Он тоже это почувствовал?
Фабиано поднялся с капота, прерывая этот момент, и высвободил эрекцию из штанов. Его глаза заставили меня дрожать, холодные и голодные.
— Я хочу, чтобы ты встала на колени, Леона. Я хочу, чтобы мой член был у тебя во рту.
Я замерла, моя защита взлетела вверх. Еще один момент испорчен. Он был чертовски хорош в этом.
Я на коленях? Я поклялась, что никогда этого не сделаю. Ни с кем. Джонсы моей матери всегда хотели, чтобы ее рот прикасался к ним, чувствовали силу, когда она становилась перед ними на колени, наслаждались унижая ее.
Иногда, когда она была под кайфом, она рассказывала мне об этом, о своем отвращении, о отвратительном вкусе, о удушье, потому что они трахали ее рот без пощады. Я никогда не позволю этому случиться со мной. Меньше всего на такое. Я не была уверена, что Фабиано видел во мне, заботился ли он обо мне, или его желание быть у меня во рту было его способом обладать мной немного больше.