Извращённое Королевство

Кент Рина

Она пододвигается.

— Я слышала, что всадники тут замешаны. Они угрожали разоблачить его употребление допинга, и других препаратов. Очевидно, у него послужной список.

Эйден.

Я чувствую, что за всем этим стоит коварный ум Эйдена.

С того момента, как Сильвер сказала нам, что Адам столкнул меня в бассейн, он замышлял что-то недоброе, весь погруженный в свои мысли о заговоре.

Однако сказать, что мне жаль Адама, было бы ложью.

Он сам

этого навёл. Каждый должен знать лучше, чем связываться с Эйденом Кингом. Известно, что он уничтожает своих противников до тех пор, пока они больше не могут подняться.

— Но разве семья Адама не могущественна? — я спрашиваю. — Конечно же, они могут вернуть его.

Ким отчаянно качает головой.

— Я слышала, что также было применено давление со стороны родителей Ксандера и Коула. У них на руках какая-то грязь на отца Адама, и они использовали ее против него. Он уже подписал бумаги о переходе своего сына.

Интересно.

Джонатан тут ни при чем. Интересно, это потому, что Эйден держал его в стороне от этого, или потому, что старший Кинг отказался помочь.

— Почему ты не сказала папе? — спрашивает Тил, не поднимая головы.

— У меня не было возможности. Кроме того, у папы много дел.

Тил встречается со мной взглядом.

— Для папы ничего не стоит перед нами, особенно когда дело касается тебя.

Тем не менее, я бы предпочла не беспокоить его. Он допоздна работал с Агнусом, всю ночь напролет. Но что хорошего в отце, правда? Он всегда на завтраках и ужинах, независимо от того, насколько занят.

Мы втроем идем в класс. Ким рассказывает о том, какие крутые всадники — за исключением Ксандера. По ее словам, он не в счете.

В классе Ронан передает мяч Ксандеру и Ноксу. Коул сидит за своей партой и читает книгу под названием «Труп», которая, похоже, не является художественной. Он кажется совершенно оторванным от своего окружения.

Я знаю лучше.

Это всего лишь фасад. Коул более приспособлен к своему окружению, чем кто-либо другой. Он просто хорошо это скрывает.

Сильвер сидит через два места перед ним, в наушниках, ее взгляд затерян вдалеке. Даже ее подружаек нет. Теперь, думая об этом, Саммер и Вероника больше не общаются с ней так часто.

Эйдена нигде не видно.

Я борюсь с чувством разочарования и терплю неудачу.

Нам с ним нужно поговорить. Тщательно. Он должен предупреждать меня о катастрофах, которые планирует. Я хочу сначала услышать это от него, а не от сплетен, циркулирующих по школе.

Прикусив нижнюю губу, я обдумываю, не спросить ли остальных о его местонахождении.

Мой телефон вибрирует в кармане. Я улыбаюсь, видя имя на экране. Может, он все-таки обладает телепатическими способностями.

Эйден: Встретимся

у бассейна.

Я даже не думаю об этом. У нас еще есть время до урока, поэтому я бросаю рюкзак на стул и направляюсь в сторону бассейна школы.

По прибытии запах хлорки забивает ноздри, и мои ноги задерживаются на пороге.

Я была так взволнована встречей с Эйденом, что забыла, как сильно меня пугает глубокая вода.

Так как сейчас раннее утро, здесь пусто. Сделав глубокий вдох, я преодолеваю последние несколько шагов на нетвердых ногах.

— Эйден?

Мой голос эхом отдается в большом пространстве.

— Сюда, милая.

Я заворачиваю за угол и замираю. Эйден стоит перед глубокой стороной бассейна. Я бы воспользовалась моментом, чтобы оценить его телосложение, его черные пряди, самозабвенно падающие на лоб, но он не один.

Адам с ним, его глаза налиты кровью, опухшие. Даже его рубашка в беспорядке, словно он провел всю ночь в наркокартеле.

— Что происходит? — я перевожу взгляд с одного на другого.

— Адам пришел извиниться.

Эйден похлопывает его по плечу, но в этом нет ни капли товарищества.

Во всяком случае, он кажется на грани чего-то мрачного и дьявольского.

— Так ведь? — Адам молчит, его лицо краснеет с каждой секундой. — Она ждет.

Эйден хватает капитана команды по регби — бывшего капитана — за плечо.

Он шире и сильнее, чем Эйден, но по какой-то причине Эйден кажется более могущественным. Богоподобным и непобедимым.

В этот момент он напоминает мне генерала, который никогда не проигрывал войну. Герой насквозь.

Хотя думать об Эйдене как о герое странно. Он не герой, он злодей.

Но прямо сейчас, когда он держит Адама, после того как выгнал его из школы за то, что причинил мне боль, я не могу не думать о нем как о герое.

Только в этот раз.

— Прости, — выплевывает Адам.

— Нет, нет. — Эйден цокает. — Повтори это и на этот раз серьезно.

— Мне плевать на его извинения, — говорю я. — Он ничто.

— Это правда. — губы Эйдена изгибаются в улыбке. — Он он все равно должен извиниться. Ты можешь сделать это стоя или на коленях, Адам. Твой выбор.

Покрасневшие глаза Адама встречаются с моими, но они полны злобы больше, чем чего-либо еще.

Этот ублюдок не чувствует себя виноватым в, содеянном.

— Прости.

— Извинения отклонены. — я свирепо смотрю на него. — Надеюсь, что ты сгниешь в аду, Адам.

В глазах Эйдена загорается садистская искра. Как будто он призвал своих демонов, и теперь они берут ситуацию под контроль.

Или, может, я их вызвала. В конце концов, он делает это ради меня.

Эйден превращается для меня в непреодолимую силу.